К сожалению, Сталин не счел нужным вдаваться в подобные детали, от которых зависело обеспечение успеха в войне, достижение победы малой кровью не на словах, а на деле.
Сталин был далек от войск, он не желал прислушиваться к мнению военачальников. Об этом красноречиво говорит тот факт, что будущий верховный главнокомандующий не присутствовал на военном совете, где рассматривались и обсуждались основные вопросы нашей военной доктрины. Он был лишь на последнем заседании. Но и здесь не пожелал внять советам опытных полководцев.
В своем выступлении Сталин говорил о назревавшей войне, возможности войны на два фронта — на западе с фашистской Германией и на востоке — с империалистической Японией. В связи с этим он и предлагал распределить наши военные кадры. Вероятного срока начала войны он не назвал, а говорил вообще о будущей войне как войне маневренной. Такой характер войны вынуждал заняться вопросами пересмотра штатов стрелковых дивизий с целью облегчения их и увеличения их подвижности, он предложил сократить их по численности и значительно урезать их тылы, чтобы они не обременяли войска и не сковывали их подвижности. Он много говорил о будущей войне как войне массовых армий, о необходимости добиться превосходства над вероятным противником в 2–3 раза[11]. Сталин подчеркивал, что современная моторизованная армия, обильно насыщенная автоматическим оружием и другими техническими средствами борьбы, потребует исключительного внимания к организации бесперебойного снабжения всеми видами довольствия. Тыл войсковой и тыл в широком понимании этого термина приобретают тем большее значение, что продовольствие, боеприпасы, вооружение и снаряжение должны непрерывным потоком идти на фронт из всех районов страны. Он сказал, что необходимо создавать запасы продовольствия, и назвал мудрым решение правительства царской России о создании запасов сухарей. О сухарях он говорил как об очень хорошем продукте. Они-де легки по весу, могут долго храниться. Чаек с сухарем, — всерьез сказал он, — это уже и пища.
Председатель Совнаркома бросил упрек командующим военными округами в том, что они не знают своих задач на случай войны. Это была, однако, попытка свалить вину с больной головы на здоровую. Мы не знали наших задач потому, что Сталин как глава правительства не принял стратегическое решение на случай войны, на основании которого и должен был быть разработан план войны, а в соответствии с этим последним командующие могли получить задачи войск своего округа.
