И приумножил мощь...
читает самым естественным тоном. А поэт: "Как? Это вы называете декламацией? Да это насмешка! Такие стихи нужно произносить высокопарно. Вот послушайте. (Подражает Монфлери4, знаменитому актеру Бургундского отеля.)
Я признаю, Арасп... и так далее.
Видите, какая поза? Запомните хорошенько. Затем нужно напирать на последний стих - это нравится публике и вызывает бурю восторга". - "Но, сударь, отвечает актер, - мне кажется, что король, беседуя наедине со своим военачальником, должен говорить проще, - он не вопит, как бесноватый". - "Вы ничего не понимаете. Попробуйте читать так, как вы читаете, вот увидите: ни одного хлопка. Теперь посмотрим любовную сцену". Актер и актриса показывают сцену Камиллы и Куриация:
Ты принял эту честь, и ты туда идешь,
И наше счастье ты позору предаешь?
Увы, мне ясно все... и так далее.
И играют они, как и тот актер, совсем просто. А поэт: "Вы издеваетесь надо мной! Это никуда не годится. Вот как нужно это читать. (Подражает г-же Бошато5, актрисе Бургундского отеля.)
Ты принял эту честь... и так далее.
Увы, я знаю все... и так далее.
Видите? И искренно и страстно! Обратите внимание, что Камилла улыбается в самые тяжелые минуты". Мысль моя в этом я заключалась: поэт должен был проверить таким образом всех актеров и актрис.
Г-жа де Бри. По-моему, это забавно! Я с первого стиха угадала, кого вы имеете в виду. Ну, а дальше?
Мольер (подражает актеру Бургундского отеля Бошато6, читающему стансы из "Сида").
До глубины души я потрясен... и так далее.
А этого узнаете - в роли Помпея из Сертория? (Подражает актеру той же труппы Отрошу7.)
Вражда, что властвует средь двух различных станов,
Вам славы не сулит... и так далее.
Г-жа де Бри. Я и этого, кажется, узнаю...
Мольер. А это кто? (Подражает актеру той же труппы де Вилье8.)
О государь, Полибий мертв... и так далее.
Г-жа де Бри. Узнаю и этого. Но есть среди них такие, которых даже вам трудно передразнить...
Мольер. Ах, боже мой, если приглядеться поближе, то у каждого из них что-нибудь можно подметить!.. Но я из-за вас трачу драгоценное время. Подумаем, наконец, о нас самих и не будем отвлекаться болтовней. (Лагранжу.) Постарайтесь как можно лучше сыграть в сцене со мной роль маркиза.
Г-жа Мольер. Опять маркиза?
Мольер. Да, черт побери, опять маркиза! Нынче маркиз - самое смешное лицо в комедии. А что может быть благодарнее такой роли? В старых комедиях неизменно смешил публику слуга-шут, а в нынешних пьесах для увеселения зрителей необходим смешной маркиз.
