Пожилой оператор в рубашке, без пиджака, просмотрел только что полученный телекс и обратился к Меддоксу, стоявшему у другого телетайпа:
— Мистер Меддокс, это закодировано.
— Дай-ка сюда.
Меддокс взял телекс и, быстро просмотрев его, не скрыл изумления:
— Но… это же двойной код! Такой используют только в особых случаях! В Вашингтоне хотят знать, сколько яиц в месяц несут римские куры.
Смех пожилого оператора стих под грозным взглядом Меддокса, направившегося к двери.
— Не беспокой меня по крайней мере полчаса.
— О'кей, мистер Меддокс.
Молодой человек вышел.
А минут через двадцать, когда Уэйн в прекрасном настроении спускался по лестнице, на площадке возникла долговязая фигура Меддокса, преградившая ему дорогу.
— Куда собрался, Уэйн?
— Провести уикенд. С брюнеткой.
— Нет, нет. Брюнетка мне позвонила, что не придет.
Уэйн в изумлении остановился.
— Брюнетка тебе… — Он холодно посмотрел на Меддокса, чье нахальство переходило уже все пределы.
Меддокс протянул ему телекс:
— Это тебе.
Уэйн даже не взглянул на протянутый лист.
— Мне? Замзамзамзамначальника коммерческого отдела?
— Вот именно.
Лицо Уэйна сделалось серьезным. Он взял телекс и прочитал его со все растущим интересом.
— Это не какая-нибудь глупая шутка? Ты расшифровывал?
Меддокс кивнул:
— Двойной код.
Уэйн взглянул на часы, подумал немного и стал спускаться по лестнице. Меддокс, удивившись, последовал за ним.
— Постой, постой! Ты ведь не можешь сейчас уйти! Послушай, — продолжал Меддокс, — я сказал тебе неправду, шеф. Никакая брюнетка мне не звонила. Я даже не знаю, кто это, но уверен, что она хочет провести уикенд с тобой… И очень рассердится, Уэйн, если…
Уэйн резко обернулся. Меддокс поспешил подняться по лестнице и скрыться. Ему уже довелось познакомиться с тяжелой рукой Уэйна.
Хотя стояла уже почти середина ноября, еще вполне можно было обедать на открытом воздухе, и это было очень приятно.
Мерилен вошла в небольшой ресторан и огляделась. Услужливый официант проводил ее к столику, накрытому для двоих, и она заняла свое обычное место.
— Что будете пить? Аперитив?
— Мартини. Спасибо.
Место, которое она заняла, позволяло любоваться одной из самых загадочных и удивительных площадей старого Рима.
Вот уже пять лет Мерилен Ванниш, англичанка родом из Лидса, жила в Риме, но так и не привыкла к тому, что предлагал ей этот город — все время что-то новое и неожиданное. Конечно, она не могла не замечать, какой огромный урон наносит его красоте хаотичное спекулятивное строительство и современная урбанизация, но ее любовь к Риму от этого не пострадала, а, напротив, упрочилась. У нее возникло даже нечто вроде археологического увлечения, которое побуждало ее постоянно искать в Риме уцелевшие и сохраненные остатки былого величия.
