Мерилен и Контатти шли не торопясь вдоль парковки аэропорта, заполненной множеством машин.
— Прекрасно представляю себе, — сказала она, волнуясь, — что произойдет, когда… когда он выстрелит, когда убьет его. Вспыхнет море света, и все бросятся к нему. Он окажется отличной мишенью… Да его же просто изрешетят пулями. Именно этого вы хотите, да?
Контатти постарался сохранить невозмутимость, но видно было, что ему это нелегко.
— Успокойтесь, Мерилен. Что за странные кровавые фантазии вы придумываете. Все будет хорошо. — Они направлялись к его машине. — Успокойтесь, никто не станет в него стрелять. Он нужен живой, это же ясно, чтобы понять, кто он такой и на кого работал.
— Его будут пытать, и он все расскажет.
— Все — это что?
— Расскажет обо мне. А вы думаете, я смогу выдержать допрос, какой мне устроят… советские специалисты?
— Но никто и не говорит, что Рудинский станет вспоминать вас. Какой ему смысл вовлекать вас в это дело? Выяснят, кто он такой — поляк, не имеющий никакого отношения к разведке, найдут Соню, поймут, что его шантажировали и вынудили действовать. И ничего ему не будет. А почему, собственно, его должны наказывать?
— Чересчур оптимистичный прогноз, вам не кажется?
Они сели в его «фиат».
— Ну хорошо, — сказал он, — допустим, Рудинский назовет ваше имя. Но я ведь уже объяснил: вам достаточно сообщить о своем участии в похищении в качестве совершенно случайного посредника.
— А если я буду вынуждена рассказать и обо всем остальном?
— Обо мне и о Шабе? Бросьте, не станут же они по-зверски обращаться с женщиной.
— А если станут?
Контатти сделал примирительный жест:
— Тогда отношения между Англией и Советским Союзом станут очень плохими и… — Он замолчал, заметив, что Мерилен неодобрительно качает головой.
— Нет, — сказала она, — сейчас я, как никогда, убеждена, что вы совершенно не заинтересованы в том, чтобы Юрек был спасен.
— Юрек?
— Рудинский, — сухо поправилась Мерилен. — Вы хотите, чтобы он погиб, потому что тогда будет оборвана нить, ведущая в наше посольство. Он не назовет мое имя, и все следы будут утеряны. Им придется допрашивать труп. Вот каков ваш план. Я окончательно убедилась в этом несколько минут назад, когда увидела Шабе, этого жуткого человека, похожего на саму смерть. Он был там, наверху. Это он, если не русские, убьет Рудинского. — Она с вызовом посмотрела на Контатти, глаза ее грозно сверкали.
Контатти включил двигатель.
— Если обстоятельства сложатся так, как говорите вы, отчего вы так беспокоитесь? Все будет в полном порядке.
