Юрек сжал губы и, мыча, несколько раз покачал головой.
— Да ты, я вижу, твердый орешек. Ладно, пойдем до конца.
Зазвонил телефон. Юреку звонок показался необычайно громким, и звучал он все громче и громче, пока не сделался нестерпимым, режущим и острым.
В холодном и строгом помещении архива Министерства обороны за столом, заваленным бумагами, сидел полковник Танкреди. Еще более осунувшийся, с черными кругами под глазами, он изучал какие-то документы. Зазвонил телефон.
— Да, — ответил Танкреди. — Пусть немедленно идет сюда. — Задумчивый, озабоченный, он тяжело поднялся с места. За окном едва брезжил рассвет нового дня, приготовившего полковнику слишком много проблем.
Стены архива сплошь, до самого потолка, были уставлены картотечными ящиками и стеллажами с папками. Танкреди отыскал нужную папку в разделе на букву «Р», отнес ее на стол и раскрыл. И сразу же его внимание привлек листок бумаги с отпечатками пальцев.
Дверь открылась, в комнату решительными шагами вошел капитан Коссини и, остановившись по стойке смирно, отдал честь.
Танкреди ответил ему неопределенным жестом и заметил:
— Быстро, ничего не скажешь. Из постели сюда всего за несколько минут…
— В вашем распоряжении, полковник.
— Я прочитал ваш рапорт командованию по поводу похищения Сони Рудинской. Мне нужны все подробности.
Коссини встревожился:
— Что случилось? Он умер?
— Рудинский стрелял в агента ЦРУ.
— Не понимаю, — сказал Коссини, совершенно ошеломленный этим известием.
— Все, о чем мы сейчас с вами говорим, государственная тайна.
— Государственная?
Танкреди кивнул.
Коссини ответил:
— Конечно. Можете рассчитывать на меня, полковник.
— Граф Рудинский ваш личный друг?
Коссини поколебался.
— Да, но…
— Его допрашивают. Он молчит.
— Кто допрашивает?
— Друзья, — объяснил Танкреди, отводя взгляд. — Люди, которые умеют заставить заговорить кого угодно. Но только не его. Пока. — Он посмотрел за окно. — Плохая ночь. Плохой день. — Взял папку с письменного стола. — Я выяснил, кто он, благодаря отпечаткам пальцев. Буквально только что. Просто повезло. Потом я нашел ваш рапорт, капитан. Странное совпадение: похищение ребенка и жертва, которая становится убийцей.
— Рудинский не убийца.
Танкреди принялся листать бумаги.
— Роясь в архиве, я нашел два рапорта, касающиеся него. Поправьте меня, если моя информация неточна. — Он продолжил, листая бумаги: — Поляк, граф, беженец. Лишен земельных владений коммунистами. Морской офицер, демобилизован в Англии… — Заметив, что Коссини утвердительно кивает, продолжил перечисление: — Отказался вернуться на родину. Судимостей нет. Жалкое существование на весьма скромные средства. Антикоммунист, но не занимается политикой. — Он снова взглянул на Коссини. — Незадолго до рождения Евы переезжает из Англии в Италию. Чтобы получить средства к существованию, поставляет спиртное в посольства. Полиция закрывает на это один глаз или даже оба. Имеет вид на жительство, поручительство семьи Гузман. Поддерживает некоторую связь с черной римской аристократией.
