Тем не менее Гейл была рада, что уехала из Далласа, где в светских кругах о ней все всё знали. Едва погиб ее муж, как откуда ни возьмись появилось немало желающих занять его место и прибрать к рукам несметное богатство молодой вдовы. «Женихам» едва хватило терпения дождаться, пока Клифф будет похоронен.
Гейл без всякого сожаления переехала в Нью-Йорк, разочаровав тем самым стервятников. Ее квартира в небоскребе над Музеем современного искусства на Пятьдесят третьей улице могла служить образцом элегантной сдержанности. Кремовые стены, бежевый ковер, неброская, очень удобная мебель в минимальном количестве. Ничто не должно было отвлекать внимание от ее полотен.
К счастью, у Гейл было достаточно денег, чтобы потакать своей любви к американскому искусству, и ее внушительная коллекция уже успела приобрести известность. Работы Эдуарда Хоппера, Эндрю Уайета, Джона Сингера Сарджента, Джеймса Макнила Уистлера соседствовали на стенах ее квартиры с картинами современных художников: Джексона Поллока, Джаспера Джонса, Марка Ротко и многих других. Часть картин принадлежала самой Гейл, другие она брала на время в различных галереях.
Взгляд ее упал на последнее приобретение — очаровательный морской пейзаж Милтона Эйври. Подойдя ближе, Гейл поправила картину, затем снова отступила и залюбовалась нежными пастельными тонами пейзажа.
Вдруг она вспомнила о времени и спохватилась, что чуть не пропустила передачу, которую хотела посмотреть по телевизору. Передача уже началась, и, включив телевизор, Гейл увидела на экране Филиппа Джерома. Ведущий беседовал с привлекательной молодой женщиной, которая, говоря с легким французским акцентом, рассказывала о своей работе кинорежиссера.
Гейл подалась вперед, не желая пропустить ни слова. Нанетт Делво беззастенчиво флиртовала с Филиппом. Тот понимающе улыбался, но, как показалось Гейл, его больше интересовало интервью, нежели собеседница.
«Как хорошо он выглядит! Как непринужденно держится и как элегантен в темно-синем блейзере и белой рубашке. — Гейл улыбнулась. — Интересно, у него в самом деле появился вкус к одежде или это заслуга женщины?»
Наблюдая за грациозными движениями его красивых рук, Гейл почувствовала сексуальное волнение. Удивительно. Кто бы мог подумать, что от одного вида этого человека на экране телевизора в ней снова проснется желание!
За спиной раздался детский голосок:
— Мамочка, я не могу уснуть.
В дверях гостиной стояла Венди и обиженно терла глаза.
