Владельца серебристого «Мицубиши» пришлось допросить более тщательно. Недаром же москвичи про него выпытывали, кто да что… Только он оказался ни при чем. Сидел, дескать, в машине, говорил по мобилке, на ноутбуке работал… Долго сидел. Сколько? Точно не помнит. Почему не в номере? Так его работа где застанет, там он и трудится. «Куй железо, пока горячо! – посмеивался Брагинский. – Я же брокер, ребята! Потом проголодался, поехал обедать в кафе «Речное». Вернулся в гостиницу, а там менты…»
Туфли у него были хоть и сорок третьего размера, но чистые и сухие. Мог переобуться, конечно, но где доказательства, что именно он задушил Бояринова? И зачем? Вряд ли их интересы пересекались.
«Да вы что? – выкатывал наглые глаза брокер. – Вы на меня убийство хотите повесить? Я этого кадра первый раз увидел в коридоре, когда он нагоняй горничной давал… ей-богу! Мамой клянусь!»
Оперативники вздыхали, переглядывались. Пришлось Брагинского отпустить. Попросили задержаться на несколько дней до выяснения обстоятельств. Таких подозреваемых, которые теоретически имели возможность убить Бояринова, с десяток наберется: тот же садовник, некоторые постояльцы, да и недругов у погибшего хватало. Резкий он был мужик, вспыльчивый, порой грубый. Кто-то мог затаить на него обиду…
Эрик толкнул калитку и оказался в темном дворе. Дом его отец построил на две половины, чтобы сын жил рядом и в то же время имел отдельный вход. Очень удобно.
«Когда женишься, приведешь супругу в свою половину, чтобы она там была хозяйкой. Негоже двум бабам на одной кухне стряпать. Толку не будет!»
Стараясь не шуметь, Эрик прошел к своему входу. Дождь барабанил по крыше, по навесу. С жестяного желоба, журча, стекала в бочку вода. У крыльца раскинулся густой куст жасмина. Милиционер полез в карман за ключами, щелкнул зажигалкой, чтобы осветить замок.
– Эрик… – позвал его женский голос.
Почудилось?.. Голос прозвучал громче, прямо из-за куста.
– Эрик!
– Кто здесь?
Язычок пламени зашипел и погас. Жасмин всколыхнулся, с него полетели брызги. Эрик выронил зажигалку…
– Это я, Маняша…
Ослышался он, что ли? Из-за куста показалась бесформенная фигура. Эрик не сразу узнал в ней женщину, одетую в непромокаемый плащ с капюшоном. В чем еще она могла прятаться здесь в саду под дождем?
– Хорошо, что у вас нет собаки, – с робкой улыбкой вымолвила она.
Старая овчарка Чанга умерла в прошлом году, и мать Эрика не соглашалась взять новую. Она привыкла к Чанге и не могла представить на ее месте другого пса.
