Он говорил самозабвенно, полностью погружаясь в события многовековой давности. «Шпарит, как по-писаному!» – сказал бы Матвей.
Астру поразило то, что Сабуров помнил наизусть даты. Для нее в школе было каторгой их заучивать.
– А что произошло в 1622 году? – спросила она.
– Старица Ольга, то бишь Ксения Годунова, умерла.
– У вас хорошая память.
– Не жалуюсь! – радостно кивнул парень. – Школьные учителя меня обожали. Я специально не стараюсь, все само в голове отпечатывается. Ксения Годунова, выходит, тоже мне родня – по тетке, дочери Богдана Сабурова.
– Вас в честь него назвали?
– Да нет, просто совпало… Жизнь развивается по спирали. Все повторяется, но не в прежнем виде, а по-другому. В нашем генеалогическом древе есть знаменитые отростки! Я пока прослеживаю свою родственную линию, много чего перелопачиваю. Вот и про Ксению тоже узнал… из разных источников.
– Значит, Ксении в Покровском монастыре не было?
– Вы меня не поняли. Я сказал, нет достоверных свидетельств ее пребывания. Кое-кто из историков, например, считает Покровскую обитель ее последним пристанищем. Она-де тут доживала и скончалась. Существует обрывок грамоты от царя Михаила Федоровича[28] суздальскому архиепископу Арсению, где речь идет о кончине «царя Бориса дочери царевны старицы Ольги», которая завещала «чтобы тело ее было погребено вместе с прахом ея родителей». Государь повелел Арсению и архимандриту Спасо-Евфимиева монастыря «поступить согласно желанию усопшей». Что и было сделано.
– Ну да, – поразмыслив, кивнула Астра. – Спасо-Евфимиев монастырь находится в Суздале, значит…
– Естественно, царь не стал бы обращаться к суздальскому духовенству, если бы Ксения умерла в другом месте.
– Логично. А что еще вы можете рассказать о Ксении?
– Она родилась для блеска и власти, – торжественно произнес Сабуров. – А вместо этого испила горькую чашу лишений, издевательств и поруганий. Ей не везло с замужеством. Первый жених – Густав Шведский, – которого сосватал ей отец, оказался кутилой и бабником. Второй – датский королевич Иоанн Шлезвиг-Гольштейнский, которого она полюбила всей душой, – перед свадьбой внезапно заболел и умер. Есть версия, что его отравили.
– Кто?
– Молва обвиняла самого Бориса в убийстве будущего зятя, но я так не думаю. Борис любил своих детей и заботился об их судьбе. Герцог Иоанн понравился Годуновым, пришелся ко двору, как принято говорить. Зачем бы царю его убивать? Нет, за смертью датчанина что-то кроется. Какие-то закулисные интриги. Возможно, его убрали с дальним прицелом…
