С экрана ее большие, в темных ресницах глаза казались еще больше. Целую минуту Анатолий вглядывался в них, прежде чем спросил:
- Знаешь, на кого ты похожа?
- На кого? - засмеялась Ольга.
- На Чару Нанди!
- Браво, Шатров, - ответила Ольга. - Ты подаешь надежды...
- Нет, правда!
- Для влюбленных все девушки - Чары.
- Правда же! - настаивал Анатолий.
- Это ты и хотел мне сказать?..
- Завтра уходим в море.
- Для Каракумов звучит неплохо, - одобрила Ольга. - Счастливого плавания.
- Как отдыхаешь? - спросил Анатолий.
- Мучаюсь с Димкой.
- Что с ним?..
- Переэкзаменовка по русскому языку. Иди сюда! - сказала она в сторону.
На экране появилось мальчишеское лицо с большими, как у Ольги, глазами.
- Привет! - сказал Анатолий. - Учишь грамматику?
- Учу, - вздохнул Димка.
- Почему плохо пишешь? - спросил Анатолий.
Димка подвигал губами, но ничего не сказал.
- Не читаешь фантастики! - строго сказал Анатолий.
Мальчик улыбнулся, подмигнул Анатолию.
- Чара Нанди, - сказал он, - из "Туманности Андромеды". А мне бы с тобой на земер!
- Прямо сейчас?.. - спросил Анатолий.
Димка закивал головой, но тут внизу экрана засветились радужные полоски - предупреждение, что время разговора кончается. Димка исчез, появилась Ольга:
- Беспокоюсь за тебя, Анатолий...
- Через неделю встретимся, - успел ответить Анатолий - экран погас.
Утром, в пять часов пятнадцать минут, "Вулкан" начал погружение в глубину.
Инженеры недаром придумали земеру такое название. Как только фрезы коснулись грунта, пыльный шлейф вырвался из-под них и унесся в пустыню. Сначала он стлался параллельно земле, потом, когда фрезы углубились, стал загибаться к небу все круче, пока не достиг зенита. А когда снаряд погрузился в почву и пошел в глубину на полной мощности двигателей, черный столб пробил облака, стал расплываться по центру неба, как гриб извержения. На высоте полутора километров его вершину осветило солнечными лучами, столб порозовел, выпустил из себя черный дождь. Ветер подхватил пыль, понес над пустыней, а из туннеля, точно из жерла, рвались все новые облака. Теперь они расходились вширь, становились гуще, и казалось, вот-вот их разрежут зигзаги молний... Пыль и песок застлали все небо, но смерч уже оседал: стены туннеля уходили все глубже, суживали бушующий вихрь. Потом над местом пуска стал расти холм рыхлой породы. Земер ушел на глубину ста, ста пятидесяти метров, а холм продолжал расти, волнуясь и скатывая с вершины осыпи, как живой. Только через час земля перестала гудеть и холм успокоился. Но туча песка и пыли продолжала висеть над пустыней.
