В сводках Даннера все чаще говорилось о вооруженных нападениях «бандитов»: в июне 43-го на хутор Михановский — 15 человек, а уже 7 июля в районе Старой Константиновки — 260 человек и 8 июля — 300 человек, пришедших с территории Хмельницкой области, против которых был послан батальон полицейских под командованием генерала доктора Томаса.
17 августа «бандиты» взорвали танковый лагерь в Сальниках и «отошли без потерь».
Гейнц Шумахер, секретарь полевой полиции «Гехайме фельдполицай» (или тайной жандармерии, особого полицейского управления в составе абвера, занимавшегося армией, функции которого в 1942 году были переданы СД), сообщил по инстанции, что некий Мельник Григорий, 28 лет, работавший шофером в зоне окружения ставки в Стрижевке, оказался бывшим политруком Красной армии. А его брат Владимир Мельник, бывший комсомольский активист, призывал население оказывать немцам сопротивление. Когда их хотели арестовать, они открыли стрельбу. Григорию удалось бежать, а Владимир был арестован. Но тут началась облава по очистке деревень в окружении зоны от возможно оставшихся евреев, и Владимир, находившийся под арестом, улучив момент, сбежал…
В ответ на действия партизан Даннер брал заложников и отправлял в Винницу в СД «с целью уничтожения», как он, не скрывая, писал в сопроводительных документах. Так за взрыв в Сальниках было схвачено и отправлено на эшафот 25 первых же попавшихся под руку стариков и детей. А всего таким образом Даннер отправил на тот свет, как уже упоминалось, 722 человека. По крайней мере, я нашел такой пофамильный список. В нем, например, под номером пятьдесят, по иронии судьбы, значился некий Гитлер Лео, еврей, арестованный и отправленный в Винницкую СД «с целью уничтожения» (так в документе). Даннер не пощадил даже однофамильца фюрера. А может, фамилия стала причиной гибели бедного еврея Лео. Гитлер-то должен быть один. Это Ивановых в России много, а Гитлер в Германии должен быть один!
Даннер зверел… Но никакие расстрелы, провокации и пытки не могли загасить пламя народного гнева. Нацисты своими репрессивными мерами лишь подливали масла в огонь. Партизанское движение становилось массовым.
