Все эти изделия сделаны довольно аляповато — обычные муляжи, а не какие-то там потрясающие модели, которые мерцают, вращаются и обмениваются лазерными ударами. Мы видим здесь такой же кич, как и цветы, но в этом нарочитом киче, в этой условности сквозит приятная теплота.
Среди этого первого материального неба, в котором находятся технические сооружения — зияют люки, окна в иной мир. Они открывают дорогу в другие, следующие небеса, что раскрывает многоэтажную структуру космоса. И эти небеса полны непонятного мерцания, таинственного свечения,
Таким образом, мы двигаемся от Аркаима, который сам по себе космичен, сам является обсерваторией и местом, где космос поцеловал землю, и на месте этого поцелуя возникла арийская культура, — через космические города будущего до окон в иное, духовное небо. Всё это, вместе взятое, производит ощущение целостной русской сказки, повествующей о русском космосе.
Китайцы были от нашего павильона в восторге. Китайцы во многом дети, и им нравятся эти цветы, эта сказочность.
Конечно, и в этом нашем павильоне нет ничего, связанного с реальным будущим.
Павильон этот — тоже дурман, который заслоняет от нас технотронные и социальные вызовы грядущего, но в нем есть русская космичность, которая свидетельствует о том, что Россия — целостная цивилизация, что она не утратила самоощущения и живёт надеждой на чудо. О том, что будущее, каким бы оно ни было, будет встречено этой нашей русской космической сутью.
Евгений Нефёдов ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ
Жизнь, ребята, конечно, не скучная: что ни день — то ЧП на дворе… Но и что-то иное вдруг слушаю, хоть событие — аж в декабре.
Беларусь. Президентские выборы. Я — за Батьку! А вы за кого? Русский лес, что не весь ещё выгорел, мне ответил: — И я за него!..
А вослед — наши сёла сгоревшие и полей пострадавших земля, и несчастные жители здешние: — Я — за Батьку!.. Я тоже!.. И я!..
И заводы России погибшие, и культура в объятиях тьмы, и наука, и армия нищая — добавляют: — Мы тоже!.. И мы!..
Вся страна, весь Союз, вся Империя доверяют, как прежде, ему. Но, как прежде, полна недоверия власть российская. А почему?
Почему все экраны холуйские и эфир, и страницы газет — скажем прямо, не очень-то русские… — говорят ему злобное "Нет!"
Почему эта публика слизкая завопила истошно опять: конкурента ему "пророссийского" надо срочно бы там поискать!..
И пора, мол, давно демократию там внедрить, как когда-то у нас!.. Озаботилась гнусная братия — так, как будто ей отдан приказ…
