Валачи очень мало рассказывал Блоку о себе и уж, естественно, совсем ничего — о «Коза ностре». Впрочем, это касалось не только Блока, но и всех остальных людей, работавших на Валачи. «Моу знал только о том, о чем я считал возможным ему рассказать, — говорит Валачи. — Я попросил его не беспокоиться, сказал, что я в состоянии справиться с любыми проблемами, которые могут перед нами возникнуть. Еще я велел ему прекратить рассуждать о том, какими крутыми были эти ребята, а то мне придется о нем самом призадуматься». Валачи спросил у Блока, что удалось выяснить Грину и Штейну.
— Они знают только, что ты занимаешься «лотереей» вместе с Бобби Дойлом.
— И кто же их просветил?
— Шапиро, — ответил Блок.
По словам Валачи, его не слишком удивила эта новость. «Шапиро в последнее время ломал какую-то комедию, — вспоминает он. — Дня за два до разговора с Моу он пришел ко мне и начал рассказывать, как я ему нравлюсь. «Да?» — спросил я и больше ничего не сказал. Но про себя подумал: «С чего это он меня умасливает?»
Валачи немедленно известил о происходящем своих троих партнеров, которые до сих пор находились как бы в тени — Фрэнка Ливорси, Джо Стретча и Джозефа Рао.
Не успели мы сообразить, что к чему, как двое парней из этой банды заявились в нашу главную контору в Гарлеме. Случилось так, что в этот момент из нас там был только Джо Рао. Они поинтересовались, какое Джо имеет отношение ко мне и Бобби Дойлу. Он объяснил, что все мы приходимся друг другу партнерами. Тогда эти ребята говорят Джо, что хотят охранять наш бизнес за пятьсот долларов в неделю.
«Охранять от чего?» — спросил Джо. Они ему начинают втолковывать, что, мол, всякое может случиться, заранее и не скажешь, и что они берутся защитить нас от любой беды. Джо им поддакивает и спрашивает, когда нужно уплатить первый взнос. Эти парни говорят, что придут за деньгами в субботу. Мы чуть со смеха не померли, когда Джо все это рассказывал. Если бы они пришли, их бы убили, конечно. Но эти ребята так больше и не появились.
Тогда Джо Рао решил взяться за Шапиро. Сразу, как его поймали, мне позвонили и попросили прийти, чтобы я с ним потолковал. Ребята держали Шапиро в гараже. Он лежал в кузове грузовика, весь избитый. Башка была разбита, и весь гараж забрызган кровью. На шею была накинута веревка, ее держал, по-моему, Голубоглазый Джимми, которого по-настоящему звали Винсент Ало.
Как только Шапиро меня увидел, он заорал: «Спаси меня! Спаси меня!»
