Глина, вода и огонь | страница 18

А Евтимид, рисовавший только богов и героев, наверное, считал себя избранником богов, которые захотели, чтобы именно он, а не какой-то Евфроний, изображал их. И может быть, он, собирая друзей и пируя с ними, насмехался над Евфронием, называя соперника простым горшечником, не знающим толком, что полагается рисовать на вазах, и потому рисующим простых смертных. От непомерной своей страсти к хвастовству он даже намекал на то, что, мол, боги не доверяют Евфронию изображать их и потому ему не дано представить их в воображении или увидеть перед собой так, как доводилось не раз видеть ему, Евтимиду.

И гости смеялись, и пили за здоровье Евтимида, и протягивали чаши, расписанные умелой кистью хозяина. И гости верили, что боги запросто заглядывают в дом Евтимида поговорить о том о сем и дать указания в работе, или делали вид, что верят.

И красавица рабыня из далеких скифских земель наливала слабое бледное вино, наклоняя над чашами сосуд с прекрасным рисунком и с надписью, выведенной рукою хозяина дома:

Летним днем на деревенском заборе возле хаты сохнут опрокинутые горшки, надетые на кривые колья, как шапки.

Вот горшок совсем простой, бурый, видавший виды, с глиняной заплатой на боку.

Вот горшок красный, как кирпич, с зеленой глазурью по горловине.

А вот нарядный горшок, коричневый, блестящий, с белыми разводами в виде туго закрученных спиралей.

Такой горшок со спиральными завитками можно встретить в украинской деревне. И в белорусской тоже. И в молдавской, и в румынской, и в болгарской. У разных хозяек посуда разная: у кого горшки, у кого кувшины, у кого крынки. Но среди всех прочих узоров, среди зигзагов, цветов, листьев и полосок кисть деревенских гончаров нет-нет да и выведет такой крутой завиток.

Так что же, просто захотелось гончару, вот и нарисовал? Конечно, может быть, и так.

А может быть, иначе.

Мастер, взявшийся делать горшки, как правило, рисовал те узоры, какие до него рисовали горшечники этой деревни. Так что, если на горшке есть узор, можно предположить, что у этого узора имеется родословная. Иногда она уходит в историю так глубоко, что и следов не отыщешь.

Стерлись следы, и никто не узнает, откуда что пошло, хотя бы этот бесхитростный узор в виде тугой спирали.

И вот находятся люди, для которых самое важное дело в жизни — узнать, откуда такой след, из каких глубин, от каких предков.