В это время Том, пролетев стрелой по коридору, вошел в шкаф, сделал два-три перехода по стене и очутился перед дверью синьора Чиче. Но он опоздал. Заседание уже началось перед самым его носом. И из-за несознательности ребят с обойной фабрики в Биндорфе он не мог проникнуть в комнату. Том чуть не заплакал со злости, что, разумеется, очень повредило бы профессиональному цвету его лица. Поблизости был камин. Он грустно вошел в него и провалился в трубу. Внизу, под страшным жаром кухонной плиты, в сетке всевозможных труб и цилиндров, Том нажал кнопку и шепнул:
— Менд-месс!
— Месс-менд! — тотчас же послышалось в ответ.
Цилиндр раздвинулся, обнаружив мирно сидящего Ван-Гопа с каучуковыми трубками на ушах.
— Почему ты ушел со сторожевого поста, Том?
— А потому, что, черт их побери, они перебрались в комнату этого итальянца!
— В комнату без номера?
— Вот именно, Ван-Гоп. Я совершенно сдурел. Я метался по стенам, въехал на голову одной красотке, даже обчистился малость от такой переделки, а придумать ничего не могу.
— Да, этим ты, Том, никогда особенно и не отличался. Удивляюсь, почему это ребята посадили именно тебя. Ну, да ладно, молчи и слушай. Алло, мисс Тоттер!
Сквозь одну из каучуковых раковин послышалось:
— Я слушаю. Это вы, Ван-Гоп?
— Я. Соедините меня с Миком.
— Сейчас не могу, требуют из конторы. Подождите.
Ван-Гоп и Том принялись молча ждать.
Через две минуты раздался голос мисс Тоттер:
— Ван-Гоп, слушайте. Я вас соединила с Миком.
Откуда-то, из отчаянной дали, глухо донеслось:
— В чем дело?
— Тингсмастер, помоги! — заговорил в трубку Ван-Гоп. — Совещание перебросили в комнату без номера. Том и я бессильны. А должно быть, они шушукаются не без важного дела.
— Умеете орудовать зеркальным аппаратом? — донеслось по складам; Тингсмастер старался говорить внятно.
Ван-Гоп взглянул на Тома, Том взглянул на Ван-Гопа.
— Как будто не умеем, Мик, — сконфуженно ответил Ван-Гоп.
— Иду сам, — раздалось из трубки.
Как только водопроводчик повесил свой каучуковый телефон на место, трубочист не без ехидства толкнул приятеля легонько в бок:
— Видать, Ван-Гоп, что и ты не особенно отличаешься этим самым…
— Чем таким?
— Смекалкой.
И прежде чем Ван-Гоп смог дать ему подзатыльник, Том уже взлетел на самый верх цилиндра и превесело задрыгал оттуда пятками.
Между тем широкоплечий русобородый силач в рабочей блузе, перепоясанной ремешком, положил на место рубанок у станка в ярко освещенной мастерской деревообделочной фабрики, счистил с себя стружки, оглянулся вокруг и внезапно исчез в стену. Он мчался со всех ног по темным, шириною не более аршина проходам, то и дело отряхиваясь от земли и водяных капель. Спустя десять минут проходы расширились, ноги его нащупали ступеньки, взбежали по ним, и вот из щели на свет появилась русая голова Тингсмастера с веселыми голубыми глазами из-под прямых пушистых бровей. Он огляделся вокруг: это была телеграфная вышка, самый высокий пункт фабричного городка Миддльтоуна. Отсюда, с высоты нескольких сот метров, протянута в Нью-Йорк сеть стальных канатов. Часть уходила к гигантским элеваторам, часть перебрасывала отсюда квадраты миддльтоунского сена в манеж Роллея, находившийся неподалеку от «Патрицианы». Как раз в эту минуту двое рослых рабочих подвешивали цепь от спрессованного квадрата к блоку на проводе.
