Споун прикрывался густой пеленой сигарного дыма.
— Но самое главное и основное — что у вас, мистер, уже имеются связи. В Пекине тревожно. Особо не разъездишься. Перевернут автомобиль юнцы, да еще под зад надают. Культурная революция. Очень своеобразная нация, — последние слова Динстон произнес с явной иронией и насмешкой.
— Я говорил вам, что Китаем никто никогда толком не управлял.
Маккинрой тоже улыбался. Но блеск его глаз был далеко не таким победным, как у полковника. Что-то ему было известно больше, чем самоуверенному офицеру, но что-то сдерживало его продолжить разговор. Но Динстону больше ничего и не нужно было. Он нечто уверенно прикидывал в уме. С лица исчезла серая озабоченность. Пальцы по столу барабанили победный марш.
— О'кей, господин полковник.
— О'кей, мистер Маккинрой.
Вечное, неистощимое подглядыванне. Штурмующая зависть. Охающее стремление опередить, обойти. Ущемить в правах. Заставить подчиниться. Выведать все. Запугать. Быть первым. Гегемоном, не подверженным сомнению. Единым в одном и единственным во всем.
Пытошная канцелярия. Тайная коллегия. Теневой кабинет. Секретный отдел. Комитет по стратегическим вопросам…
Что еще?
Отделы по согласованию.
Но это уже наше время. Короче: АНБ, ЦРУ, ФБР, РУМО и прочее, прочее, прочее. Без чего в нашей надоедливой жизни трудно представить решение политических, экономических, военных… бытовых, семейных… и многих, многих жизненно не очень важных вопросов.
Вот что находится под вашей кроватью, в нашем подвале, в гараже, сарае, игриво подмигивает вашей супруге: будь она трижды проклята — болтунья.
Вот ваша тень. Ваш страх и пугало. Ваше горе. И… Баста… Не вам одному тяжко, невмоготу. Под всеми висит известное и ежесекундное… зловеще покачивается. Не дай бог. Не дай… Не приведи всевышний к сокрушению наших чаяний и надежд. Отринь грядущее. Останови мгновение. Авось и повезет. Везет же дуракам и пьяницам. Вознеси и помилуй. Будем ждать, будем надеяться: терпеливо, трепетно, покорно.
Приложим свое любопытное, но безвредное ухо к следующим дверным замочным скважинам. Слышимость может быть не ахти какой, но мы с вами, читатель, тоже не так наивны и примитивны, как думают порой некоторые от сильных мира сего. Нам жить. Мы ответственны. Поэтому нам надо все знать.
* * *
— Что ж, товарищ Чан, ваши догадки во многом оказались сходны с действительностью. Динстон — ябеда. Наших заверений для него оказалось недостаточно. На Теневого наступил — запах пошел гнилостный и уничижающий. Прохиндей. И этот клещ обойный полчаса тыкал мне пальцем в лоб. Политикан! Он знает, как нужно строить отношения с противниками, кто есть кто! Пигмей от политики!
