По приезде Нуину созвали совет, и калиф, который и прежде был не слишком прозорлив в делах, теперь и вовсе не мог в них разобраться. Он хотел обнять того, кого не мог увидеть. Одни советники предлагали воздвигнуть Нуину статую, другие высказывались за то, чтобы устроить в его честь большое и малое торжественные шествия. Калиф был готов на все, чтобы восславить доблесть Нуину, но скромный Нуину отказался от почестей.
— Ах, государь, — вскричал он. — Чем озабочены вы и ваш мудрый совет! В нынешних обстоятельствах то, что я сделал для вас и для блага государства, не заслуживает подобных наград. Да и время ли говорить о них, пока моя услуга не принесла плодов? Не смею назвать неосторожностью то, что ваши гонцы поторопили меня явиться ко двору. Но мне следовало сначала вручить Серене сокровища, которые я добыл для нее одной. Я бы сразу привез вам желанное лекарство, а теперь мне надо вернуться к волшебнице, и вам придется ждать моего возвращения.
Калиф смиренно просил у Нуину прощения, возложив вину на свой совет. Совет сослался на приказ принцессы, которая с тех пор, как ослеп ее отец, правила страной, а ею самой полновластно правила сенешальша.
Решено было, что Нуину завтра же отправится к Серене с сокровищами колдуньи.
Калиф непременно желал, чтобы Тернинка провела ночь под кровом сенешальши, ибо это были самые почетные покои, если не считать дворца.
— Но вы видите на моем примере, — сказал калиф конюшему, — что соседство Лучезары до добра не доводит.
Нуину отвел Тернинку к сенешальше, где мавританка так старалась услужить девушке и делала это так ловко, что та была в восторге. Нуину не пожелал даже зайти во дворец, чтобы в Тернинке опять не пробудились ее опасения. Однако надо было проститься с Тернинкой и заняться приготовлениями к завтрашнему отъезду. В нетерпении Нуину справился со всеми делами очень быстро.
Возвратившись к Тернинке, он увидел, что она рассматривает портрет Лучезары, который ему предстояло назавтра захватить с собой.
Он заметил, что, восхищаясь удивительной красотой принцессы, Тернинка не может скрыть некоторого огорчения. Он сказал ей все, что было необходимо, чтобы ее успокоить, причем более всего успокоило девушку его заверение, что он уедет, не повидав оригинала, с какого писан портрет.
Мавританка очень быстро разгадала, какие чувства питают друг к другу молодые люди. Послав за сенешальшей, которая еще прежде поведала ей о своей благосклонности к конюшему, она не утаила от нее своих наблюдений.
