— Это я люблю тебя, малыш?
— Я понял это, — быстро заговорил мальчишка. — Я знаю, почему ты меня любишь.
— Молодой бвана говорит загадками, — нахмурясь, сказал Небу.
Как и прежде, земля под его ногами была глубока и упруга. Здоровыми, чуткими пятками он выслушивал свой материк; он слышал, как пшеничные поля на нагорьях радуются возвращению Небу-земледельца.
— Молодой бвана! Глупости! — мальчишка улыбнулся. — Я знаю почему. Ты мой отец.
Небу был за стенами пещеры. Он был на расстоянии трех дней от своей болезни. Большой лук звенел, семифутовое копье пело, звери и птицы с воплем уносились в глубь джунглей, потому что вернулся Небу-охотник.
— Отец, — ласково проговорил мальчишка, улыбаясь ему.
Пятки его различали гул прибоя у Момбасы. Огромные волны высотой пятьдесят ярдов отвесно вставали над поверхностью океана, вскидывая косматые головы, и с ревом впивались в песчаный берег.
Негр осторожно сказал:
— Значит, ты это знаешь, малыш. Я сам не решился бы причинить боль полубване, рассказывая ему такие вещи. Ибо тогда ты не смог бы вернуться в большой дом в Паркленде и играть с детьми белых.
Глаза мальчишки сузились от страдания.
— Моя мать была белой, — медленно проговорил он.
— Она… она была женой воина! — воскликнул Небу.
Зрачки мальчишки расширились. Страдание прошло, взгляд был ясен.
— Мой отец воин, — сказал он, гордо подняв голову, — Небу-воин. Я очень люблю его.
— Сердце, — прошептал Небу, испугавшись могучего удара в груди, — сердце, разве ты можешь умереть, услышав добрые вести?
— Великий воин, — сурово сказал Небу. — Один на один он убил бвану, вооруженного винтовкой. Это потруднее, чем убить слона.
— Ты убьешь и этого леопарда, — быстро проговорил мальчишка. — Я знаю, ты убьешь его.
— Без сомнения, — сказал Небу.
— Особенно если ты воспользуешься винтовкой. Возьми затвор. Я покажу тебе, как он вставляется.
— Нет, малыш, — ласково возразил Небу. — Я научен владеть копьем. Великий воин должен обладать здравым смыслом. Он не поедет на чужой лошади по узенькому мостику.
Мальчишка вздрогнул. Его жестокий рот широко раскрылся.
— Дурак! Вонючий кикуйю! — выкрикнул он. — Я спрятал от тебя затвор нарочно! Возьми его и стреляй в леопарда, ну же!
Голова Небу опустилась под обрушившимся на него ударом. Он был снова в пещере. Он видел распухшие ноги, налитые ядом, и слышал зловоние гноя. Он поднял измученное лицо.
— Нет, — смиренно прошептал он, — я не хочу еще раз испытывать винтовку, полубвана!
