Небу спал, как его земля, как не разграбленные еще леса и реки. Его глаза были плотно сомкнуты, и только легко вздымавшееся одеяло показывало, что в нем скрывается жизнь. Он спал в едином ритме со страной, и, если бы дождь прекратился или ветер внезапно затих, он тотчас проснулся бы. Что он, впрочем, и сделал, лишь только земля склонилась в сторону солнца.
Он выплыл из сна точно так же, как несколько часов назад вплыл в него. Шорох его пробуждения был легок, как шорох птичьего пера, но интенсивно излучавшиеся мысли мальчишки столкнулись с этим шорохом. Это было предупреждением. Серое лицо исказилось, и мальчишка откинулся на расстеленное одеяло. Черные глаза быстро обвели пещеру и побежали ко входу, за которым черная вода продолжала низвергаться. Там было темно, но Небу слышал, как приближается рассвет. Об этом пропищала ящерица, мокрая и продрогшая, забившаяся под лист. Об этом прокашляла большая кошка, которую давно уже раздражала вода. Он сел и подбросил в угли несколько палок, и тени прыгнули прочь.
За ночь жук в ране отрастил бороду. Он стал старше, отрастил бороду, он цеплялся когтями за внутренности, чтобы сохранить равновесие. Боль пенилась в животе. Когда мужчинам-масаи исполняется сорок, сильные и молодые бросают их в зарослях на попечение старых жен и могучих львов. И старики воздвигают изгороди у реки, делают из навоза кирпичи, строят дом и ждут в нем прихода смерти. Иногда ты набредаешь на них. Их орлиные очи тусклы и покрыты прожилками, их старые кости торчат в локтях и в коленях, их животы, круглые, как футбольные мячи, издают урчание. И копья в их руках не похожи на солнечные лучи, струящиеся между пальцев, их, скорее, можно сравнить с топорами мясников на базаре. Они привязывают свой скот рядом с жильем, и кнуты им не нужны.
Он помнил торжественный свет луны на празднестве, когда он был признан воином, юным воином. И он также помнил свой первый набег с Коко и радостную работу кнутов. Они поймали констебля из здешних поселенцев. Они взяли его на дороге к рынку и, оглушив ударом по голове, затащили в джунгли. Это было время Незнакомого Чувства.
— Смотрите на него, все смотрите! — воскликнул Коко, обращаясь к своим новым людям. Он ткнул палкой в светло-желтое хаки молодого поселенца. — Смотрите на него и переживайте Незнакомое Чувство.
И белый констебль, съежившийся в грязи и похожий на светло-желтый шар, в ужасе поглядел на них.
— Поклонись нам, поклонись Африке, ты, чудовище! — закричал на него Коко. — Освободи моих юношей от Незнакомого Чувства. Пусть они привыкнут гордо стоять перед бванами, поверженными на колени!
