Неужели никто на этом острове не был тем, за кого себя выдавал? Неужели здесь не было никого кроме душевных калек?
Внезапно Кристофер со страхом подумал: «А что если все дело в этом острове? Что если зловещее прошлое острова сводит нас всех с ума?»
В тот самый миг Даниель встал, задул свечу и, не обратив внимания на темное отверстие в полу, пошел к двери. Когда свет из коридора проник внутрь, Кристофер увидел влажные отблески на щеках у Даниеля, но затем свет погас, и дверь закрылась.
Вытаскивать кольца показалось намного больнее, чем вдевать их: Аура продела в кожу все тридцать восемь колец в припадке гнева, но вытаскивала их по одному, заранее страшась боли.
Сегодня — четвертое кольцо: прошел её четвертый месяц в интернате. Если точно, то она опоздала на один день, и с ужасом осознала, что равнодушие, которого так боялась, уже охватило ее — Аура совершенно забыла об этой дате.
Капелька крови побежала по светлой коже бедра; если бы она не остановила её кончиком пальца, то кровь капнула бы на белизну постели. Девушка платком промокнула рану и натянула одеяло поверх своих ног. За дверью, в коридоре выключили свет — не позднее, чем через полчаса они должны будут погасить свет в своих комнатах. Таковы были заведенные порядки.
— Тебе, наверное, жутко больно? — спросила Козима с таким перекошенным лицом, будто боль, которую испытывала Аура, полностью передавалась ей.
— Немного, — ответила Аура, и бросила кольцо в ящик ночного столика. Оно звякнуло рядом с тремя остальными. Еще тридцать четыре кольца ждут своей очереди, все они рано или поздно попадут в этот ящик прежде, чем Аура покинет интернат; но она не будет ждать так долго.
Она уже дважды собиралась бежать. Первый раз в ту ночь, когда она прочла страшное письмо, а второй раз двумя неделями позже. Оба раза она добегала до стены парка, во второй раз даже взобралась на неё, прежде чем вспомнила предостережения Козимы: до города слишком далеко, а опасность заблудиться в горах слишком велика.
С тех пор она ждала любую карету, подъезжавшую к интернату, которая бы забрала её отсюда в долину. Но конечно, какой же кучер помог бы сбежать ученице из интерната? Вот так заветный момент все еще и не наступил.
Козима склонила голову и задумчиво посмотрела на Ауру.
— Почему ты так сильно противишься тому, чтобы быть здесь? Оттого, что ты постоянно будешь твердить себе, как здесь ужасно, тебе лучше не станет.
Аура ничего не рассказывала ей о письме, и в этот раз снова постаралась ускользнуть от прямого ответа.
