— Мне было интересно.
— Что? Я или то, что здесь находится?
— И то, и другое.
— А теперь, когда ты все это увидел? Твое любопытство удовлетворено?
— Не совсем, — признался Кристофер. — Я вижу вещи, но я не понимаю их.
— Знаком ли ты с химией?
— Я читал об этом. Немного.
— Что ты знаешь об алхимии?
Пеликан вразвалочку прошел между ними, описал дугу и снова исчез в джунглях.
— Наука о превращении.
— Превращении чего во что? — Нестор испытующе посмотрел на него.
— Нечистого в чистое, — ответил Кристофер и тихо добавил, — как мне кажется.
— Если бы ты сказал, свинца в золото, я бы тебя вышвырнул, — Нестор еще раз оглядел его сверху донизу. — Ты выглядишь достаточно крепким. Ты умеешь пользоваться лопатой?
— Конечно.
— Тогда приступай!
И с этими словами Нестор исчез вслед за пеликаном в чаще, оставив Кристофера в недоумении. Никаких объяснений, никаких дальнейших вопросов — он действительно предоставил его самому себе.
Кристофер размышлял не долго: проворно вскочив в своеобразную колдовскую кухню, схватил лопату и кинул две порции угля в огонь. Слуги, должно быть, постоянно приходят сюда: ведь не будет же Нестор собственноручно тащить по лестнице необходимые ему запасы угля, или…?
Хотя если откровенно, то почему бы и нет? Кристофер признался себе, что Нестор глубоко удивил его: он ожидал всего — ударов, оскорблений, выдворения из замка — только не того, что ему придется бросать уголь. Бросать уголь — сумасшествие какое-то.
Он не знал, услышит ли его Нестор, но все же крикнул в сторону сада:
— А что вы имели в виду, когда сказали о том, что раньше делали с непрошеными гостями на этом острове? — Он, пыхтя, продолжал бросать уголь под котел — еще ни разу он не видел огня, который бы так быстро пожирал горючее, как этот. Его желто-зеленое пламя тоже было необычным.
Ворчание донеслось из чащи, затем вновь появился пеликан, за ним следовал Нестор.
— Что ты хочешь услышать, мой мальчик? Страшную сказку или историю? — Он держал в руке букет необычных похожих на виноград трав.
— Лучше историю.
Нестор уложил связку растений в ступку и принялся измельчать их пестиком.
— В раннем средневековье Балтийское море было языческим и очень опасным морем. С восьмого или девятого столетия скандинавские и славянские пираты, армянские и арабские торговцы, финны, хазары, сирийцы и евреи через русские реки развили соединение с восточной частью Средиземного моря, прежде всего с высокоразвитыми городами передней Азии. На север привозили различные экзотические товары, пряности, масла и украшения, в то время как европейцы платили за это людьми. Прежде всего, в северной Африке и Азии ценились светловолосые девушки. — Острый запах размолотых трав поднялся вверх, перебив даже запах огня. Нестор продолжал толочь травы пестиком. — Последователи христианства римско-немецкого кайзера, конечно, не интересовались торговлей. Вместо этого они флотилиями выходили в Балтийское море. Дикие битвы бушевали перед портовыми городами, такими как Винета, и крепостями морских разбойников, такими как Аркона на Рюгене. В конце концов, большинство языческих банд было истреблено, но во многих местах, в защищенных бухтах, на никому не принадлежащих островках, укрылись пираты, готовясь нанести ответный удар.
