— Это то, чего ты всегда хотела, — сказал Кристофер и подошел к ней поближе.
— Вот как? — Улыбка на её лице осталась, но в голосе прозвучал легкий оттенок разочарования.
Она держала в руках стеклянную бутылочку, наполненную до краёв грязно-коричневой неаппетитной жидкостью.
— Я должна это выпить? — недоуменно спросила Сильветта.
— Нет, только не это, — смеясь, ответил Кристофер. — На пользу тебе это не пойдет. И, к сожалению, пахнет оно тоже довольно отвратительно.
— Но, Кристофер, — сказала она, растягивая слова и глядя на него проницательным, уже взрослым взглядом, — что же мне с этим делать?
Он присел на край кровати, осторожно взял бутылочку у неё из рук и подержал её на свету.
— Помнишь, как ты рассказывала мне о своем желании, когда мы катались на лодке вокруг замка?
— Да, конечно, — ответила она, все еще ничего не понимая.
Кристофер кивнул и взболтнул закрытый сосуд.
— В этой бутылочке твое желание. Ты сказала, что хочешь иметь черные волосы, как у мамы и Ауры. Так вот они! С помощью этого средства они у тебя скоро станут такими же.
Свет вспыхнул в голубых глазах Сильветты.
— Это краска для моих волос?
— Что-то в этом роде, я сам смешал.
— Ты? А ты умеешь?
— Я попросил одну из кухарок срезать для меня прядь своих светлых волос. Я покрасил их этим, и они стали абсолютно черными. В точности такими же, как волосы Ауры и мамы.
— Честно?
— Честное слово! — сказал он, положа руку на сердце.
Казалось, это убедило её, поскольку она издала громкий радостный вопль и бросилась ему на шею. Кристофер ошарашенно упал на спину, в то время как девочка смачно чмокнула его в щеку.
— Ты самый лучший. — Она взяла у него из рук бутылочку и, ликуя от радости, бросилась к туалетному столику. Сильветта села на табурет и принялась рассматривать в зеркале свои светлые локоны, а затем снова с ожиданием взглянула на сосуд.
Кристофер присел рядом с ней на корточки.
— Давай, я тебе все объясню.
Убедившись, что Сильветта будет применять жидкость правильно, он встал и пошел к двери.
— Увидимся на уроке, — сказал он и хотел было уже покинуть комнату, когда Сильветта крикнула ему вдогонку:
— Подожди, не уходи!
Она вскочила с табурета, снова превратившись в одиннадцатилетнюю игрунью.
— Я хочу тебе кое-что показать. — Она схватила его за руку и потянула за собой. — Учти, это тайна.
Добродушно улыбаясь, он последовал за ней к большому богато украшенному шкафу, на дверях которого был инкрустирован цветочный натюрморт. Сильветта открыла правую створку, отодвинула многочисленные нарядные платья в сторону и нашла нечто, что было занавешено платком. Судя по форме и размеру, речь шла о картинной раме.
