А потом щелчок пальцами — и три полные пиалы стоят неподвижно на стойке рядом с тремя чайниками. Аллах Всемогущий, уж не бесовское ли наваждение, уж не пэри ли это была?…
Муса оглядел притихший зал и испуганно вжал голову в плечи — отец стоял в дверях, ведущих из чайханы в дом. Для своего представления Муса специально выбрал момент, когда отца не было в зале. Но тот все равно вышел на звук непривычной музыки.
Однако смотрел он сейчас не на сына, а на муллу. И похоже, с не меньшим испугом.
Все молчали. Катбей поерзал на диване и кашлянул. Некоторые украдкой прикрыли ладонями уши, ожидая небольшого инфразвукового азана. Поговаривали, что еще в медресе Катбею вшили дополнительные голосовые связки от какого-то морского биорга. Может, и врали — но как еще объяснить всеобщие приступы ужаса каждый раз, когда мулла начинал петь?
— Нечистая сила… — пробормотал мулла. К удивлению многих, нормальным голосом.
«Будет сначала разминаться», — пронеслось в головах.
— …Нечистая сила на службе правоверных — это хорошо. Налей-ка мне, сынок, попробовать вот этого… э-э-э…
Под общий вздох облегчения Муса подскочил к Катбею. Короткий указательный палец муллы неопределенно блуждал в воздухе, целясь то в белый японский, то в зеленый китайский. Кажется, он все-таки склонялся к «плодам ли-чжи».
Муса открыл было рот, собираясь поведать мулле легенду этого чая — историю о китайской принцессе, которую насильно хотели выдать замуж, и поэтому она…
Но тут в его мозгу случился как бы взрыв, только неслышный. Так бывает, когда гранула сорта «порох» падает в кипяток. И так же, как от хорошего чая, в голове сразу стало ясно от гениальной мысли:
— Чашечку «Любимых Цветов Пророка», уважаемый?
Мулла расплылся в улыбке и кивнул. Толстый палец муллы указывал в зеленый чайник. Под одобрительный гомон посетителей Муса перенес на стол Катбея чудо китайской культуры, которому суждено было сменить название и легенду, чтобы сохранить популярность.
Отец больше не мог запрещать бесовскую игрушку: выручка за этот вечер составила больше, чем за весь прошлый месяц.
На следующий день все повторилось при еще большем скоплении народа. Даже случайный японец привел с собой еще двух «желтков» аристократичного вида, и трех гейш в придачу. А это, по местным меркам, тянуло на событие. Конечно, среди опытных терраформщиков попадались и неяпонцы, вроде деда Мусы. И многие суперкоралловые континенты были давно уже выкуплены у Японии другими странами. Но «крутые желтки» по-прежнему вели себя на новых континентах как хозяева. А уж чтобы снизойти до питейного заведения гайдзинов, да еще вшестером!
