- Звуковой барьер, - сказала Томка.
- Нет, тол, килограммов двести, - поправила Лида.
- Ну так вот, я и говорю: ведь это очень трагично, когда муж уходит от жены! Прорабатывали его, но без результата. Я своего вот так держу: он только одним глазом посмотрит на женщину, я и то не пропускаю, говорю: не смотри. Он смеется: никто мне не нужен, кроме тебя, макака. Любит. Я его тоже люблю, только я не такая уж темпераментная, я и в девушках целоваться не любила, особенно когда страстно целуются, я этого не выношу, наверно, оттого, что очень худая, как вы думаете? Вы вот тоже худая, наверно, тоже не особенно страстная?
Лида не успела ответить: в дверь постучали.
- Кто там? - спросила Тамара.
- Можно войти?
- О боже, мужчина! - засуетилась Томка, засовывая под матрас какой-то предмет туалета. - Входите!
Вошел майор Скворцов - весь подобранный, сапоги блестят, ремень с портупеей затянут до предела.
- Лидия Кондратьевна, я за вами.
- Почему за мной?
- Если я правильно понял обстановку, вы еще не обедали. В здешней столовой время обедов кончилось, а время ужинов еще не началось. Но я, вступив в переговоры с персоналом, решил эту проблему. Приглашаю вас к столу.
- Ладно, сейчас иду. Только мне надо умыться и переодеться.
- Сколько времени вам на это понадобится?
- Минут десять.
- Отменно. Ровно через десять минут жду вас в вестибюле.
Скворцов откозырял и вышел.
- Какой интересный! - воскликнула Томка. - Это ваш поклонник?
- Что вы! Мы с ним сегодня только познакомились.
- Тем лучше. Я таких мужчин очень люблю: в точности мой вкус! Дома я себе не позволяю, соблюдаю семейный очаг, а здесь - отчего нет? На серьезное нарушение не пойду, а так - потанцевать, посмеяться - не вижу ничего дурного. Мужчина интересный, рост высокий, я это люблю, хотя сама вышла за низенького, и лицо интеллигентное, хотя прелести особой нет, но зато сразу виден ум, правда?
- Пожалуй, да. Я как-то не обратила внимания.
- Зато он на вас очень даже обратил, поверьте моему опыту. Я всегда вижу, кто на кого обращает, это у меня как ясновидение, даже муж говорит. Он только еще успеет подумать в направлении, а я уже ревновать начинаю. Все чтобы было мое, каждая мысль и каждое дыхание: вот как я понимаю семейную жизнь!
- Где здесь можно умыться?
- Во дворе налево, корыта такие стоят с умывальниками. Я вас провожу, хотите?
- Нет, спасибо, найду.
Пока Лида умывалась, прошло еще два удара. Вообще воздух в Лихаревке был насыщен ударами, и пора было уже не обращать на них внимания.
