Борис Сергеевич почувствовал, как сердце его пропустило удар, а потом помчалось, как пришпоренное. Неужели милиция? Как, почему? Такой ведь хороший парень…
– Какой капитан? – спросил он и облизнул сразу пересохшие губы.
Валера опустил голову и виновато сказал:
– Капитан Кулагин. В ЦСКА. Тренер. За форму расписаться.
– Ты… ты… – от мгновенного прилива облегчения Борис Сергеевич никак не мог закончить вопрос, а хотел он спросить, каким образом его сын очутился в ЦСКА и причем здесь форма.
– Я там… в хоккейной группе… Еще справку надо о состоянии здоровья…
Теперь Борис Сергеевич уже знал, что делать. Он схватил сына под мышку и помчался с ним в Морозовскую больницу. В ушах стоял голос строгого врача, говорившей ему годом раньше: «И ни в коем случае ему нельзя заниматься спортом».
В больнице долго искали карточку сына, потом врач устало прочел ее и посмотрел на Бориса Сергеевича:
– Что, у мальчика ухудшение? К сожалению, госпитализировать сейчас мы не сможем…
– Да нет, спасибо. Госпитализировать его не нужно. Он, понимаете, играет в хоккей и даже записался в хоккейную школу при ЦСКА. Теперь ему нужна справка.
Врач помассировал средними пальцами веки под очками, несколько раз зажмурил и открыл глаза и спросил:
– Как вы сказали, простите? Хоккей?
– Да, – тихо промолвил Борис Сергеевич и почувствовал острую вину: все-таки никудышный, видно, он отец, если не уследил за парнишкой и дал ему тайком играть в хоккей. «И ни в коем случае, – опять прозвучал предупреждающий голос врача, – и ни в коем случае…»
– Вы понимаете, что делаете? – врач перестал массировать веки и смотрел на Бориса Сергеевича прокурорским суровым взглядом.
– Я… – смешался Борис Сергеевич, – он…
– Позовите мальчика.
Борис Сергеевич втолкнул Валеру в кабинет.
– Подними рубашку, – строго скомандовал врач и прижал к мальчишеской костлявой груди холодную чашечку фонендоскопа. – Повернись спиной.
Через десять минут, в течение которых врач безостановочно выслушивал, выстукивал и выспрашивал мальчика, он снова перечитал историю болезни и вдруг улыбнулся.
– Послушайте, – сказал он Борису Сергеевичу,- а вы уверены, что это тот самый мальчик?
Как и большинство людей, Борис Сергеевич привык относиться к врачам настороженно, и шутки их казались неинтересными и даже пугающими.
– Как… в каком смысле? – промямлил он.
– Мы еще будем исследовать вашего сына, но совершенно неожиданно для нас он здоров, если не как бык, то уж как бычок, безусловно.
