Но верно и другое. Российская Федерация 1998 г. отличается от Советского Союза 1991 своей территорией и границами; численностью, этническим составом и структурой населения; естественными ресурсами и сетью коммуникаций; основами экономики, финансовой и налоговой системами; политическим строем, идеологией и нравственными ценностями; конституцией, федеративным устройством, правовой системой, уголовным кодексом; и в конце концов названием государства и его символикой.
Новая российская экономическая и политическая система не может пользоваться командно-административными методами, которыми советское руководство правило на протяжении семи десятков лет. Россия уже не может содержать военно-промышленную суперимперию. Вся советская промышленность и экономика были направлены на обеспечение обороны как высшего приоритета, начиная с первых пятилеток и коллективизации 30-х годов. Это направление поддерживалось всей централизованной, беспрекословно подчинявшейся командам сверху, плановой экономикой, которая допускала произвольное размещение ресурсов, контроль над ценами и зарплатой, сохранением или перемещением рабочей силы, распределением наград и наказаний.
Советская экономика была в высшей степени монополизирована, на 99 % находилась в собственности государства и им планировалась, на 70 % была ориентирована на тяжелую промышленность ("производить оружие и производить машины для производства оружия"), и лишь на 30 % — на потребительские товары и услуги. К середине 80-х годов по различным оценкам советская экономика составляла около 50–60 % ВВП США и была, таким образом, второй в мире. Благодаря командной системе в советской экономике 12–13 % ВВП направлялось непосредственно на оборону (в США — 6,5 %). Доля оборонного бюджета в государственном бюджете для СССР составляла 45–50 % (по сравнению с 25–27 % для США). Уровень советских военных расходов оценивался в 250–300 млрд. долл. в год, что было близко к американским затратам того же периода.
Конечно, эти оценки весьма условны, поскольку системы ценообразования двух государств были весьма различны, так же как и уровень зарплат, себестоимость энергии и сырья. И все же приведенные цифры дают общее представление о масштабах усилий по обеспечению обороны, позволявших СССР всего лишь десять лет назад содержать Вооруженные Силы в 3,9 млн. человек (в США 2,2–2,3 млн.), и иметь значительное количественное, если не качественное, превосходство в вооружениях большинства классов над США (а в некоторых случаях и над остальным миром, как это было с 60 тыс. советских танков или с межконтинентальными, средней дальности и тактическими ядерными ракетами). Советское численное превосходство не распространялось лишь на авианосцы, крупные боевые корабли и боевые вертолеты.
