— Вы совершенно правы, Валерия, — улыбнулся Иннокентий грустной улыбкой. — он вплотную заинтересовался археологией, решил, так сказать, получить информацию из первых рук. Узнав, что у нас, в Национальном парке, производятся широкомасштабные раскопки, да и вообще, Ашкелон — это город-рай для археологов, Илюша позвонил нам.
— Чтобы приехать и участвовать в раскопках?
— Да. Илья попросил приютить его на несколько дней, так как он по делам работы летит в Израиль. Мы, естественно, обрадовались, спросили, приедет ли Анжелика, но оказалось, что они уже вернулись в Москву и она осталась дома. Этот звонок был около месяца назад. И когда в дверь позвонили и мама пошла открывать дверь — ее чуть инфаркт не хватил: Илюша, этот программист, полиглот, светлая голова, стоял на пороге именно в том виде, в котором вы его только что видели. Мы пытались добиться от него, что явилось причиной таких метаморфоз, но ничего вразумительного от него не услышали.
— Переучился, — констатировала Дарья.
— Дарья, я просил рта не закрывать, — грозно нахмурился доктор и моя дочь послушно разинула рот.
— Но есть же какая-то причина? Может быть, он заболел?
— Нет, не заболел, я в этом абсолютно уверен, — убежденно сказал Райс. — Рассуждает здраво, рефлексы в порядке. Я, конечно, не психиатр, но больного от здорового отличить смогу.
— А чем он занимается? И почему ходит в таком виде?
— Илюша работает на раскопках в Национальном парке. Он присоединился к какой-то экспедиции. Ее возглавляет американка. Кажется, Барбара Уорнер. Деньги у него есть, да и тратит он немного. Снял квартиру, купил компьютер, Интернет, в общем — все для дела. Нет, он, определенно, не сумасшедший, просто с причудами. А поработать на свежем воздухе после многих лет корпения в тиши кабинета — что ж, в этом ничего плохого нет. Только вот сестра беспокоится — звонит из Москвы практически ежедневно.
Иннокентий замолчал. Еще раз проверив Дарью, он приказал ей сплюнуть и бодро сказал:
— Все, девушка, вы свободны. Два часа не есть, не пить. Приходите в следующий раз во вторник, надену тебе пластинку. Будешь саблезубая.
— Фи, — скривилась моя дочь, — и в школу с ней ходить?
— И спать, — заключил он, — а то не будешь, как эта, как ее, Синди Кроуфорд, улыбаться.
— Она мне никогда не нравилась, — фыркнула Дарья и выплыла из кабинета.
Чтобы немного развеяться, благо кабинет зубного врача находился в центре города, мы с Дарьей побрели от магазина к магазину, глазея на витрины и прицениваясь ко всякой всячине.
