— Да что говорить, вернулась за зонтиком, у него свет горит, я зашла он лежит, вокруг кровь… — в таком телеграфном ритме я попыталась закончить, но не тут-то было.
— Ты подробнее, — сказал маклер Додик, сидя на краешке моего стола.
Я вдруг разозлилась:
— Слезь со стола, — рявкнула я на него, — тоже мне, желтая пресса нашелся — подробнее, — передразнила я его, — говорю же, лежит, рядом магнитофон пустой валяется, я и побежала к себе полицию вызвать. Потом полицейские пришли, тело упаковали и вынесли. Вот и все. А теперь валите отсюда, мне работать надо.
— Скучный ты человек, Валерия, — разочарованно протянула пухленькая секретарша, я все время забываю, как ее зовут, — неинтересно рассказываешь. Я бы, такое увидев, со страху бы умерла.
— Вот-вот, — подхватила я, — и в этом состоянии очень бы все красиво рассказала. Все, давайте по конюшням.
— Пошли, Додик, — она потянула маклера за рукав и вся толпа вывалилась из кабинета в коридор.
Вся, да не совсем. В углу стояла незнакомая женщина, лет сорока-сорока двух, одетая изысканно, в нежно-палевый шелковый костюм и кружевную кофточку. Ее пальцы были унизаны перстнями, а в ушах переливались маленькие жемчужины. Глаза покраснели, весь облик выражал сильное беспокойство.
— Вы к кому? — спросила я ее. — Если насчет вчерашнего происшествия, то я не расположена говорить на эту тему.
— Я прошу вас, выслушайте меня, — взмолилась женщина.
— Садитесь, — сказала я, смирившись со своей судьбой.
Незнакомка мяла в руках мокрый, кружевной платочек.
— Дело в том, — начала она, — что я последней была вчера у доктора Когана, и он записывал наш сеанс на магнитофон, — она прижала к носу платочек и зашлась в рыданиях.
— Я не понимаю, чем я-то могу вам помочь? — я протянула ей стакан с водой, но она даже не заметила его.
— Мой муж старше меня на пятнадцать лет, — сообщила она, глядя в пол, он занимает большой пост в Министерстве финансов. Последнее время он стал невнимательным ко мне, раздражительным, и я подумала, что у него есть любовница. Я не хочу с ним разводиться и ему не выгодно это, так как несмотря на его большую зарплату, я имею свой собственный капитал и все расходы по содержанию дома и прислуги лежат на мне. У нас большой трехэтажный дом в Барнэа.
— Кстати, вы не представились, — перебила я ее.
— Ах, да, извините, — она порылась в сумочке и вытащила тисненую золотом визитку. На ней было написано: Шарон Айзенберг, член правления благотворительного фонда «Америка — терпящим нужду». Ниже были напечатаны адрес, телефон, факс, в общем, все как положено.
