Мы проскакали уже более четырёх часов, а пейзаж впереди оставался прежним. Никаких заброшенных городов, один песок и редкий колючий кустарник. А солнце припекало будь здоров! Намотав на голову тряпку, я изредка поливал её водой, но толку от этого было мало.
— Долго ещё? — спросил я у Анату. — У меня уже голова кружится.
— Почти приехали, — сказала она, даже не посмотрев в мою сторону, — за этим песчаным холмом.
Но когда мы перебрались через холм, я увидел всё ту же унылую картину — песок, сплошной песок.
— Ха-ха-ха! — подъехав к Анату, сказал я. — Завязывай со своими приколами, надоело!
— Отстань, Теди! — зло посмотрев на меня, ответила она и, остановив верблюда, спешилась.
— Ты уверена, что место правильное? — спросил Хат, ловко спрыгивая со своего верблюда.
— А ты разве не чувствуешь этого? — удивилась девушка.
— Оултер, если я не псих, а я не псих, — сказал я, спускаясь с Изюма, — то затерянный город может быть только у нас под ногами, в этом поганом песке! Даже если бы у нас были лопаты и сотни рабочих рук, мы бы откапывали его год, а то и два.
— Ага, — согласился Хат и, хлопнув в ладоши, сказал, — фокус-покус!
Верблюды внезапно заволновались и, издавая громкие крики, начали вырываться из рук, но Анату, сделав какой-то странный пасс рукой, мигом их успокоила.
Я почувствовал как завибрировал воздух и задрожала земля, а затем в небо взлетели тонны песка. Громко закричав, я прикрыл голову руками и упал на колени. Всё вокруг меня тряслось и дрожало, наступил форменный конец света и я — по злому стечению обстоятельств — оказался в его эпицентре. Потеряв отсчёт времени, я просто стоял на коленях и истошно орал, периодически выплёвывая изо рта песок. В том, что моя гибель неминуема, я практически не сомневался, но вдруг всё закончилось. Открыв глаза, я осторожно осмотрелся и почувствовал как моя челюсть непроизвольно отвисает вниз. Я был в центре огромного песчаного каньона высотой не менее километра, скрывшего от нас солнце и погрузившего местность в полумрак. В центре каньона возвышалась огромная пирамида, гораздо больше тех, что находятся в Гизе — и по высоте и по площади.
— Ни хрена себе домик! — вырвалось у меня.
— Чего застыл? — толкнул меня в плечо Хат. — Пошли.
Вокруг пирамиды находился город, который на фоне исполинского строения просто растворился.
— Ты на самом деле бог, — признал я, — ты, Оултер, твою мать, самый настоящий бог!
— Я стараюсь, — польщёно улыбнулся Хат.
