Открывая принесённое лейтенантом пиво, Хаджет на секунду задумался.
— В принципе были случаи. Одного моего знакомого генерала, когда он ещё был лётчиком, как-то раз подбили над Персидским заливом и он с двух километров упал в океан. Выжил, но стал буддистом.
— Значит, шансов нет, — резюмировал я.
— Увидим, — сказал адмирал, протягивая мне бинокль.
Приблизившись к эсминцу, самолёт сделал вираж, а через мгновение от него отделилась маленькая точка и, кувыркаясь, полетела вниз.
— Я даже отсюда слышу, как он матерится, — ухмыльнулся адмирал.
Вперив взгляды в бинокли, мы, не отрываясь, смотрели на парящего как коршун Джексона. Я даже отчётливо увидел его оскаленное лицо.
— Точно ругается, — согласился я.
Наконец, подняв тучу брызг, Джексон приводнился возле нашего корабля, угодив прямо в вонючее пятно, которое недавно служило нам приманкой для акул.
— В яблочко. Лётчику медаль за удачное бомбометание, — распорядился Хаджет. — Теди, пойдём, посмотрим на результат.
— Ставлю сотню, что Джексон погиб как герой, — сказал я.
— Принимается, — кивнул адмирал.
Катер, на котором я прибыл, подъехал к месту падения капитана и моряки вытащили из воды тело Джексона.
— Кажется, ты выиграл, — расстроился Хаджет.
Внезапно Джексон открыл глаза и начал дубасить держащих его моряков, но те быстро его скрутили.
— Проиграл, — сказал я Хаджету и, повернувшись к его адъютанту, приказал, — приведите капитана сюда!
Через пять минут капитана Джексона привели к нам. Нервно кусая губы, он отчаянно таращился на нас. Вид у него был забавный: к могучей груди прилипла голова макрели, а шею опутали акульи кишки.
— Ты понял, за что тебя подвергли наказанию? — спросил его я.
— Кто вы такой?! — закричал капитан. — Что вы себе позволяете?! Я офицер!
— Прикуси язык, салага! — возмутился Хаджет. — Перед тобой личный агент президента США и твой адмирал.
— Извините, сэр, — сразу сник Джексон, — но я не понимаю, что происходит.
— Ты подрывал боевой дух американских моряков своей игрой на саксофоне, капитан. А это серьёзное преступление, — сообщил я.
— Но какая здесь связь? — удивился Джексон, поправляя брюки, из которых выпала медуза, оставив на палубе склизкое пятно.
— Связь… — задумался я, — связь есть. Ты, конечно же, знаешь сержанта Трейвиса?
— Трейвиса Маккарти? Причём здесь этот болван?
— При звуках твоего сакса парень писается. Его подчинённые, видя, как их взводный писается, начинают переживать, у них развиваются фобии. Они делятся своими страхами с другими солдатами, те пишут письма родным, в итоге страдает ещё и гражданское население. А всё потому, что один капитан возомнил себя Луи Армстронгом! Где твоя гражданская ответственность? Я уже не говорю о чести офицера. Ты позор нашей армии, Джексон!
