— И что бы ты сделал? — спросил немурский начальник у Гупиля.
— Я стал бы ему необходим как воздух. Вы с самого начала не сумели подобрать к нему ключи. Наследство нужно лелеять, как красавицу жену, а без этого недолго лишиться и того, и другой. Будь здесь жена моего патрона, она бы вам подтвердила справедливость моего сравнения, — добавил он.
— Но господин Бонгран совсем недавно уверял меня, что нам не о чем беспокоиться, — сказал секретарь мирового суда.
— О! эта фраза может означать самые разные вещи, — залился смехом Гупиль. — Хотел бы я слышать, каким тоном произнес ее пройдоха судья! Если бы я, как он, дневал и ночевал у вашего дядюшки и знал, что все потеряно, я бы тоже сказал: «Беспокоиться не о чем».
Последнюю фразу Гупиль произнес столь шутовским тоном и со столь многозначительной ухмылкой, что у наследников не осталось ни малейшего сомнения: мировой судья обвел своего секретаря вокруг пальца. Сборщик налогов, маленький толстяк, человек такой невзрачный, каким и должен быть сборщик налогов, и такой ничтожный, о каком только и может мечтать умная женщина, добил своего товарища по несчастью Массена, прошипев ему в ухо: «А что я вам говорил!»
Массен, как всякий двуличный человек, приписывавший другим собственную лживость, злобно покосился на мирового судью, который в эту минуту беседовал у дверей церкви со своим старинным клиентом маркизом дю Рувром.
— Если бы я знал... — сказал он.
— То вы бы помешали ему покрывать маркиза дю Рувра, которому грозит арест и которого он как раз сейчас потчует своими советами, — произнес Гупиль, подсказывая секретарю план мести. — Только смотрите, не вздумайте ссориться со своим патроном — он человек хитрый, наверняка имеет влияние на вашего дядюшку и еще может уговорить того не оставлять все состояние церкви.
— Ладно! — сказал Миноре-Левро, открывая свою огромную табакерку. — Мы от этого не помрем.
— Но и не заживете припеваючи, — отвечал Гупиль, приводя в отчаяние обеих дам, гораздо более живо, чем их мужья, представлявших себе все сокровища, которых они лишатся, если не получат наследства, в мечтах уже многократно растраченного. — Но мы утопим эту мелкую неприятность в море шампанского, когда будем обмывать приезд Дезире, не так ли, папаша? — добавил он, хлопнув великана по брюху и спеша сам пригласить себя к столу на случай, если это забудут сделать хозяева.
Прежде чем пойти дальше, нам, вероятно, следует подумать о дотошных читателях, любящих вникать в каждую мелочь, и познакомить их с генеалогией трех семейств, связанных более или менее тесными узами родства с новообращенным старцем. Эти сложные родственные связи между жителями провинциальных городков наводят на весьма поучительные размышления.
