– Этого не может быть… – прошептала я изумленно и оглянулась на дверь – не слышит ли кто?
– Поэтому я и расспрашивал вас так подробно, Валерия, – сказал Борнштейн и успокаивающе накрыл своей ладонью мою.
У меня просто не было сил. Я откинулась в кресле и не могла ни о чем думать. В голове крутилась какая-то каша из обрывков слов.
– Вы думаете – это Денис? Это он? – я не могла выговорить слово «убил». – Я не верю, что он мог такое сделать, – твердо сказала я. – Я знаю его, он не такой человек.
– Невозможно сказать со стопроцентной точностью. Ваш друг не привлекался к ответственности, поэтому его отпечатков пальцев в полиции нет. Наши работники сняли отпечатки в номере, где была задушена Бармина. И если они совпадут…
– То это будет лишь означать, что Денис был там, – я не дала ему договорить.
Борнштейн поморщился:
– Мы должны найти его, Валерия, – сказал он с нажимом. – Убита гражданка другого государства, человек, который был вместе с ней в последние дни, исчез. Что прикажете делать? Не искать его только на основании вашего заявления, что он не такой, что он хороший и любит маму. Мы все любим маму, но дело каждого, не совершавшего преступления, но знающего что-либо об этом – придти и рассказать полиции все, что он знает, а не позорно бежать.
Я молчала, совершенно оглушенная от свалившегося на меня известия и мне нечего было возразить на совершенно справедливые слова следователя по особо важным делам.
Я поднялась из кресла.
– Спасибо, Михаэль, что согласились принять меня. Я пойду. Мне нужно многое обдумать.
– Держите меня в курсе, Валерия, – он проводил меня до дверей.
Выйдя от него я сразу же позвонила Элеоноре, но ее не было дома. Решив перезвонить ей при первой же возможности, я вернулась домой и взяв Дарью на пляж, долго ходила вдоль кромки воды, пытаясь понять ситуацию. Но так ничего и не поняла.
* * *
Маркиза Помпадур говаривала: «Я должна переспать это решение.» Когда мы с Дашкой наконец-то вернулись домой, было около одиннадцати часов. Я хотела немедленно звонить Элеоноре, но остановила себя – ничем это Денису не поможет, а она не будет спать всю ночь.
А пока не спала только я. Ворочаясь в постели, я обдумывала разные способы решения проблемы, свалившуюся на Дениса, на его мать и косвенно на меня.
Прежде всего нужно понять, куда он мог деться с места преступления. Если, конечно, его не забрали сами преступники. Только бы он остался жив! А если Денис сбежал, увидев труп, что, конечно, не делает ему чести, но сейчас не время судить, то где он может спрятаться? Израиль – это не бескрайние просторы матушки России. Значит – друзья. С кем я знакома из его друзей? Практически ни с кем. Когда я была с Денисом, то считала всех его знакомых досадной помехой. Нам никогда не было скучно вдвоем, всегда находились темы для разговоров, а если уставали говорить, то… Все было замечательно, только вот кому сейчас звонить и где его искать?
