– Ну, хорошо, – остановил Нафтали Гурастуна. – Кто эти дамы? Тоже богатыри?
– Меня зовут Гиневра, я жена короля Артура, доблестного рыцаря.
– А меня – Далила. Я из знатного филистимского рода, – сказала Далила и поправила спутанные на лбу кудряшки.
Ее браслеты зазвенели. Особенной нужды в этом жесте не было, но Далила ведь не может не продемонстрировать себя с лучшей стороны.
– Слыхал, – вдруг сказал Нафтали и отпустил бороду. – Что за битва была у вас в долине Сорек?
– Откуда ты знаешь? – ахнула она.
– Имя твое происходит от еврейского «лайла» – ночь, – не обращая внимания на вопрос промолвил визирь. Видимо это было в его манере – проговаривать вслух свои мысли. – Кудри твои черны, как безлунная полночь.
– О, великий визирь! – вновь вступил в разговор Гурастун. – Ты еще раз дал нам постичь глубину твоей мудрости и широту твоих познаний.
– Так ты говоришь, чародей, что эти благородные дамы могут помочь нам в нашей беде? Хорошо. Нужно дать им оружие.
Визирь хлопнул в ладоши – и в зале появился слуга.
– Отведи высокородных дам в шахскую оружейную, – приказал он. – А сюда напитки и угощения.
Тут же в комнату вплыли несколько девушек, неся на вытянутых руках блюда с фруктами, сладостями и напитками. Маги расположились на коврах и принялись за еду, а мы вчетвером пошли за слугой.
Мы долго спускались по каменным лестницам, пока не уперлись в тяжелую дубовую дверь. Она распахнулась на редкость легко, и мы вошли в огромную комнату, заваленную всякими видами оружия.
На стенах висели сверкающие доспехи и кольчуги. По углам грудой, словно дрова, были навалены мечи всяких конфигураций и размеров. Прислоненные к стене, как велосипеды, стояли луки. Рядом с ними стопкой были сложены расписные колчаны. В общем, не зал, а мечта поклонников Толкиена. Только в отличие от оборудования участников ролевых игр, все это было настоящим.
Мои спутницы, включая уравновешенную Ипполиту, заверещали от восторга. Я даже не представляла себе, что в древности оружию уделялось такое большое значение и оно было предметом купли-продажи, гордости и даже поклонения. Дамы, позабыв обо всем, стали рыться в грудах металлолома, примеряя к себе мечи и палаши, кольчуги и кинжалы. Я стояла, не зная, с чего начать.
– Что ты медлишь, Марина? – крикнула мне раскрасневшаяся Ипполита. Выбирай!
– Я не знаю, что выбрать, – ответила я смущенно, – я никогда не держала меча в руках.
– Тогда возьми что-нибудь полегче, – предложила она мне, – кинжал или метательные пластинки.
