Паола потянулась и застонала. Но это был уже другой стон. Исчезли мученические нотки, как будто вынули занозу.
Роберто включил гибкий душ и принялся медленно, массируя, смывать пену.
– Ну, вот, – тихо сказал он. – Вода смывает все следы.
– Не все, – прошептала она. – Они трогали меня здесь.
Ее пальцы легко прикоснулись к треугольнику темных волос между ног. Роберто резко втянул в себя воздух. Он вдруг явственно ощутил себя Фомой Аквинским, которого искушала прекрасная дева. Вот, оказывается, что он испытывал тогда. Он направил струю воды туда, куда указывали ее пальцы. Паола изогнулась и замерла. Ноги ее вздрогнули и слегка разошлись, открыв влажную таинственную глубь. Упругая струя воды разлетелась мириадами брызг. Паола вдруг заметалась, руки ее вспорхнули к груди, сжали, затеребили соски. С полуоткрытых губ сорвался тихий, протяжный стон, голова запрокинулась. Роберто, потрясенный, смотрел на нее, не отрываясь. Ничего более неистово прекрасного он в жизни не видел.
Паола медленно открыла глаза, попыталась привстать и вновь безвольно откинулась назад. Силы покинули ее.
Роберто выключил воду, вынул из ванны мокрую драгоценность, завернул в пушистое полотенце и отнес на кровать. Перевернул на живот и стал медленно массировать ее спину, плечи, шею. Гибкие позвонки мягко подавались под его сильными пальцами. Вибрировали нежные полукружья ребер. Дыхание стало глубоким и свободным. Паола спала. Он тихо убрал волосы с ее лица, поцеловал шелковистые пряди. Она улыбалась во сне, как маленькая девочка после дня рождения.
Он поднял одеяло с пола, последний раз посмотрел на нее, распростертую на постели, укрыл и потушил лампу. Комната погрузилась во тьму. Но темнота не была зловещей. Демоны исчезли. Он не уснет. Он будет охранять ее сон.
Андрей Сосновский с удовольствием вытянулся в кресле и провел руками по волосам.
– Ну, что же, синьор Гольвезе, можем считать, что мы все обсудили и договорились по всем пунктам. Теперь дело за вами. Ваш приезд в Москву и подписание договора станет достойным завершением нашей сегодняшней встречи. Я этому рад.
– Я тоже. Предлагаю отметить это событие. Можем остаться здесь, можем спуститься в бар. Как вы хотите?
– Пожалуй, нам обоим не помешает сменить обстановку. Голосую за бар.
– Отлично. – Гольвезе встал и поправил галстук. – Если вы готовы, то можем идти.
В баре было шумно и тесно. Андрей с трудом протолкнулся к стойке и обернулся к Гольвезе.
– Что будете пить?
