Прошли в спальню со старой односпальной кроватью, маленьким столиком, старинным платяным шкафом. Редкая честь – все это для того, чтобы я мог писать. Я был очень признателен и растроган.
Маррин расстелил на столике карту колонии, мы ее вместе начали изучать. Там было точно указано все, что находится на территории в сотню акров: амбары, превращенные в студии для художников и музыкантов, три другие постройки, где тоже разместились творческие деятели, бассейн, теннисный корт, прославленный розовый сад (давший имя колонии), лес с тропинками и многочисленными прудами.
– Просто рай, – вздохнул я.
– Да, прекрасно, – согласился Маррин. – Я сюда тридцать лет приезжаю… завел много друзей… Если пожелаете присоединиться, мы собираемся выпить перед ужином на задней террасе. Около шести. Хорошая возможность познакомиться с людьми.
– Спасибо за приглашение, – поблагодарил я, озабоченно содрогнувшись при упоминании о выпивке. Выпивка перед ужином… Надо проявить силу воли. – Надеюсь, никто не будет возражать, если я ограничусь безалкогольными напитками. – Не совсем уместное заявление, но необходимо воздерживаться от спиртного.
Маррин рассмеялся над «безалкогольными напитками», потом пристально посмотрел на меня, стараясь понять, шучу я или нет. Поскольку я не улыбнулся и не посмеялся с ним вместе, он ничего не смог разобрать за темными очками.
– Можно, конечно, не пить, если вам того не хочется, – осторожно оговорился он. – Но там со всеми встретитесь. Нас человек сорок. Веселая компания.
Потом пригляделся внимательней, видя меня насквозь, точно так же, как Дорис, под обличьем человека-невидимки.
– С вами что-то случилось? Кажется, оба глаза подбиты.
– Несчастный случай, – объяснил я. – Автомобильная авария. Отсюда шляпа, темные очки. Лицо слегка разбито. Меня ударили сзади, я сломал нос о руль, поэтому и синяки под глазами.
Легко удалось повторить прежнюю ложь. Я заметил, что повторенная ложь начинает смахивать на правду. Заново лгать нелегко, а повторять вранье вполне естественно.
– Больно? – полюбопытствовал Маррин.
– Только морально.
– Мне тоже, – улыбнулся он.
Я увидел в нем добродушного, благородного и забавного старичка, по-моему вполне заслуживающего доверия, и спросил:
– Можно узнать ваше мнение по одному вопросу?
– Конечно, – с готовностью ответил он.
– Прилично прийти к обеду в шляпе и в очках? Или это вызовет недоумение? Иначе пришлось бы выставить на всеобщее обозрение разбитое лицо.
