Я не собирался лезть на рожон. Мне с лихвой хватило военных приключений на Востоке, и, сыграв роль разведчика для новоявленного Ганнибала, я мечтал только о том, как бы поскорее удрать в Париж. В Милане меня не соблазнила ни одна из местных див, и я вообще не нашел там достойных развлечений. Слишком часто грабили Италию соперничающие армии, а все красивые итальянки были давно разобраны многочисленными генералами.
Впрочем, вскоре Бонапарт нашел применение моим талантам. В нашем лагере появился один разведчик, сомнительный тип по имени Ренато, елейный, как щедро приправленный оливковым маслом неаполитанский салат. Этот-то Ренато и поведал нам о бегстве Меласа со всем австрийским воинством. Французы попросту продвигались в глубь страны, желая вознаградить себя за переход через Альпы! В доказательство своих слов агент извлек из собственного сапога австрийские документы, похваставшись оказанным ему доверием. Сам имея склонности к мошенничеству, я заподозрил неладное. Ренато выглядел чересчур вкрадчивым и поглядывал на меня как соперник. На самом деле мне показалось, будто он узнал меня.
— Вы не доверяете моему агенту, Гейдж? — спросил меня Наполеон после его ухода.
— У него плутовские манеры, — пришлось признать мне.
— Но я же плачу ему больше, чем австрийцы. Он сам запросил цену своей информации.
Это не понравилось мне еще больше: несомненно, Ренато зарабатывал куда больше меня.
— По-моему, он чересчур скользкий для приличного агента.
— Так он же шпион, а не священник! Вы, американцы, брезгливо относитесь к таким вещам, но тайные агенты так же необходимы, как артиллерия. Не думайте, что я безоговорочно доверяю всем и каждому, — заявил он, мрачно глянув на меня. — Но в данное время нам грозит встреча с противником, вдвое превосходящим нас своей численностью, мои войска живут за счет захваченных запасов, и мне чертовски не хватает пушек. Один просчет, и мои враги вцепятся мне в глотку. Я отлично знаю, что у меня нет верных друзей. Слава Господу, что хоть Дезе вернулся из Египта!
Луи-Антуан Дезе, его любимый дивизионный генерал, высадился в Тулоне в тот день, когда мы вышли из Парижа, и уже прибыл с дивизией сюда в Италию. Преданный, скромный, сторонящийся женщин и исключительно талантливый военачальник, он видел самые счастливые сны, прикорнув возле пушечного лафета. Не уступая в военных талантах Наполеону, он не обладал его амбициями и прекрасно сознавал свое подчиненное положение.
