Герман(просто). Скажи правду.
Таня(помолчав). Не хотела позволить тебе лгать мне — я слишком сильно тебя любила. Впрочем, сейчас все это не имеет значения. К тому же ты не очень горевал тогда, верно?
Герман. Я полюбил Машу. Хотел тебе сказать об этом… и не мог.
Пауза.
Таня(подходит к кроватке, смотрит на спящего Юрку и вдруг резко оборачивается к Герману). А ты знаешь, что я… что у меня был… Впрочем, теперь это ни к чему. В одном ты счастливее меня. Ты потерял то, что не имел, а это пустая потеря. (Идет к кроватке.) Теперь у тебя замечательный сын.
Молчание. Оба склоняются над кроваткой.
Герман. Хорош, правда?
Таня. Очень.
Герман. Как он ровно дышит.
Таня. Смотри, он улыбается… Верно, во сне он увидел что-нибудь очень веселое.
Герман. Знаешь, иметь сына — это такое счастье!
Таня. Вероятно!
Герман. А помнишь, ты тогда не хотела.
Таня. Да.
Герман. Ты была чудак!
Таня. Вот именно. (Пауза.) Ну, мне пора. Дай руку, береги сына и будь счастлив. (Надевает свою ушанку, шубку.)
Герман(жмет ей руку). Спасибо тебе за Юрку.
Пауза.
Таня(неожиданно). Поцелуй меня на прощание.
Герман целует Таню.
(Отбегает к окну, оглядывает комнату, улыбается.) Ну, вот и конец!
Входит Шаманова, за ней Башняк и трое друзей — «матрос», «Чапаев», «Фурманов». Чуть подалее, возле дверей, остановился вихрастый парнишка.
Шаманова. А к вам, Таня, целая делегация. Прощаться пришли.
Башняк. Мы, товарищ доктор, большое, золотое спасибо говорим за то, что вы нашего парнишку выходили. А про то, как вы шли к нам в пургу и смерти не боялись, про этот ваш бесценный поступок мы дали весть в Москву. Пускай вся страна знает, какой вы дорогой человек. А пока что мы приносим подарок… Покажи, Степа.
«Чапаев». Товарищ доктор, вы не думайте, что это что-нибудь особое. Это всего-навсего огурец. Свежий, зеленый огурец, выращенный научным путем в зимнее время года.
«Фурманов»(передает Тане огурец). Вот, пожалуйста, возьмите… Мы в виде опыта… Это наш лучший экземпляр.
Таня(берет огурец). Спасибо… Мне хочется сказать вам что-нибудь хорошее, но я не знаю… Я… Я съем ваш огурец.
Башняк(смотрит на вихрастого). А ты что молчишь? Напросился в гости, а сам по углам прячешься?
Вихрастый(он очень взволнован). Я хотел сказать… Очень трудно написать пьесу — такую, которая бы нравилась… И самому себе и всем другим сразу. Я несколько раз пробовал, и все ничего не получается… Но в ту ночь, когда вы без чувств лежали, а вокруг бушевала пурга, я сразу догадался, какую тут драму сочинить можно. Четыре действия я уже написал, осталось последнее, самое драматическое. (Пауза.) Когда я кончу драму, я ее вам в город пришлю с посвящением. А пока возьмите вот этот листок на память — я на нем стихи написал.
