Нет… не могу… больно.
Открывается дверь. Вбегает Башняк, за ним Шаманова.
Башняк. Вот…
Шаманова(вглядываясь). Таня?!
Таня. Вы? (Растерянно.) Что же это… почему?
Молча смотрят друг на друга.
Шаманова. Вы… вы к Герману?
Таня(испуганно). Он здесь?
Шаманова. Нет… Он в Москве, но завтра выезжает… Что-нибудь случилось? Почему вы ночью, в пургу…
Таня(кричит). Подождите! Вы директор «Розы»?
Шаманова. Да…
Таня. И сын… это Германа?
Шаманова. Да. А где доктор?… Вы приехали с ним вместе? (Пауза.) Ну говорите же, Таня…
Таня(беспомощно). Я доктор… Я… я… я…
Шаманова. Ты? (Подбежала к Тане, молча ее целует.)
Таня(тихо). Ему очень плохо?
Шаманова. Очень.
Таня. А как его зовут… сына?
Шаманова. Юрик… Юра.
Таня. Юрик… (Тихо.) Да… Герман всегда хотел назвать его Юрой…
Шаманова(удивленно). Его?
Таня. Сына.
По лестнице спускаются «Чапаев», «Фурманов», «матрос», «партизаны».
Отведите меня к нему… Тише, у меня плохо с ногой… Нет, ничего, я дойду сама.
Из зрительного зала доносятся аплодисменты, толпа «партизан» расступается, пропуская Таню.
Пятнадцатое ноября 1938 года.
Прииск «Роза». Комната Шамановой — небольшая, светлая, в деревянном доме управления прииска. В окне виден поселок, покрытый сверкающим снегом. Раннее утро. На маленьком табурете возле детской кроватки сидит Таня. Она задремала, опустив голову на руки. В дверях появляется Игнатов. Он останавливается на пороге и молча смотрит на спящую Таню.
Таня(просыпается, замечает Игнатова). Алексей Иванович? Вы? А я задремала… Какими судьбами?
Игнатов(он явно взволнован, но не хочет показать этого). Да вот… приехал на прииск по служебным делам. Ну, и вас очень хотел проведать… поглядеть, как вы тут живы-здоровы.
Таня. А я только что вас во сне видела — вы меня чаем угощали и ужасно сердились почему-то.
Игнатов(вынимает газетный лист). Вот — это в газете о вас… прислали из Красноярска. «Самоотверженный поступок врача» и фотография…
Таня. А ее-то откуда достали? Ведь это же просто стыд, какая физиономия!
Игнатов. Из личного дела взяли, где ж было другую достать. (Смотрит на фотографию.) И правда — вы на ней курносая какая-то.
Таня. Курносая? (Улыбнулась.)
Игнатов. Вы уж не сердитесь, Татьяна Алексеевна, но я эту заметку вашим родителям отправил. Пусть порадуются вместе с нами.
Таня. Спасибо.
Игнатов. Одного вам не прощу: отчего вы тогда не сказали, что знали сводку погоды?
Таня (улыбаясь). Но ведь если бы вы узнали о пурге, вы не пустили бы меня…
Игнатов.
