— Черт побери, — пробормотал Алекс.
Это было невероятно. Алекс зажмурился, потом снова открыл глаза.
Так оно и есть. Проклятие! Это Кейт.
После стольких лет он вновь очутился там же, где леди Кейт Белмонт. Только теперь она была графиней Оксбери.
Но Оксбери вот уже год как умер. Он скончался примерно тогда же, когда родители Алекса. Кейт закрыла рот и отвернулась, опираясь на руку… своей дочери?
Нет, это не ее дочь. Такого не может быть. У Кейт и Оксбери не было детей: ни сыновей, — так что титул перешел к двоюродному брату, — ни дочерей.
Ему было неловко признаваться самому себе в этом, однако его радовало, что Кейт не имела детей от Оксбери. Алекс фыркнул. Могли он из-за этого считать, что отношения Кейт с мужем носили чисто платонический характер? Не похоже, хотя Оксбери был тридцатью годами старше ее.
Он наблюдал за Кейт, когда она удалялась вместе с девушкой: она была все еще очень бледна.
Дэвид снова схватил его за руку.
— Я уверен, что ты знаешь обеих! Ты можешь меня представить?
– Нет!
Кейт не захочет общаться ни с ним, ни с Дэвидом — вообще ни с кем из Уилтонов. А девушка? Скорее всего она просто родственница. У брата Кейт, графа Стандена, есть дочь.
Тем хуже.
Дэвид смотрел на него с нескрываемой злостью. Алекс глубоко вздохнул, чтобы обрести спокойствие.
— Старшая из женщин — вдова графа Оксбери, — неохотно проговорил он.
— А девушка? Они постоянно держатся вместе. Их явно что-то связывает. Разница в возрасте слишком велика, чтобы их можно было принять за подруг. Даже если матрона — графиня Оксбери.
— Не если, а на самом деле. Думаю, девушка ее племянница, дочь графа Стандена.
— Такты можешь меня представить?
— Нет.
Появиться перед Кейт? Да она плюнет ему в лицо!
— Но почему?! Ты явно знаком с леди Оксбери.
— Я был с ней знаком в прошлом. Но вряд ли она узнает меня теперь.
Дэвид поперхнулся шампанским.
— О нет, я бы определенно сказал, что она узнает тебя, дядя Алекс.
С какой стати племянник ухмыляется, глядя на него?
— Я имею в виду, что она не желает возобновлять знакомство. И напрямик даст мне это понять, если я заговорю с ней.
— Я так не думаю. Представь, меня, прошу, — сказал Дэвид. — Я не столь высокопоставленная особа, как граф, но мой титул барона достаточно древний и уважаемый.
— Не настаивай, выброси из головы соблазн. Она не для тебя. Разве ты не расслышал ее имени? Она дочь графа Стандена.
— Вот как? Я… ох, как это…
При других обстоятельствах ошарашенное выражение лица Дэвида могло бы показаться смешным.
