— Вот истинный облик тварей дьявола! — воскликнул священник. — Так будет с каждой из вас, ведьмы. Суд теперь лишь формальность.
Я лежала на земле и не могла пошевельнуться. Я не могла поверить, что Таши тоже нет среди нас. Но все мои слезы были уже выплаканы, или я все еще не могла в это поверить, мое выражение лица не претерпело изменений.
Я все еще чувствовала ту ядовитую ухмылку, из-под этого темного капюшона. В моей голове раздавался беззвучный смех Инквизитора. Он явно был доволен. Что теперь? Это конец? Что с нами будет? Ко входу на кладбище пригнали повозки. "Для нас," — пронеслось у меня в голове.
Сознание нам вырубили традиционным способом, а если выражаться точнее, то простым ударом по голове каким-то тупым предметом…
"Страшись любви: она пройдет,
Она мечтой твой ум встревожит,
Тоска по ней тебя убьет,
Ничто воскреснуть не поможет…"
М.Ю. Лермонтов "Опасение" 1828–1836 гг.
Я очнулась оттого, что меня окатили ледяной водой. Я не спешила открывать глаза. Просто страшилась увидеть нечто ужасное. Хотя, что еще может быть хуже? Я почувствовала, что мои руки прикованы к холодной и шершавой стене, а мои ноги еле-еле касаются сырой земли.
Меня снова окатили холодной водой. Я вздрогнула, и открыла глаза. Передо мной стоял человек с факелом, его лицо полностью закрывала черная маска.
Он ударил меня ладонью по щеке, приводя в чувство и ухмыльнулся своим гнилым ртом. От запаха его пасти меня чуть не вывернуло наизнанку, но если мне не изменяла память, я очень давно ничего не ела.
Сколько времени я провела без сознания? Я огляделась. Темное сырое помещение. Решетки. Камеры. Орудия пыток. Печь. Наковальня. И множество станков для причинения боли. Пыточный зал?
А где девочки?
Тут я услышала вдалеке шаркающие ровные шаги. Потом я увидела еще один огонек факела. Инквизитор, в том же неизменном балахоне, с надвинутым на голову капюшоном направлялся ко мне.
Он отдал жест рукой, и человек в маске ушел прочь. Мы остались наедине.
Инквизитор закрепил факел на стене, в железное кольцо, вбитое в стену, и отошел к противоположной стене.
Я попыталась воспользоваться своей силой, но ее словно не бывало. Я была истощена. И морально и физически. От постоянного голода меня все больше тошнило.
Инквизитор простоял около получаса, не двигаясь со своего места. Затем он подошел ко мне, по-прежнему сохраняя свое молчание. Зачем же он тогда вообще пришел? Ни пыток, ни допроса. Что ему от меня надо?
