Все сказанное не означает, конечно, что китайцы отрицали войну. Вся китайская история – это цепь почти непрерывных войн, и военное дело имело в Китае именитейших покровителей: первым воителем китайцы считали легендарного основоположника их цивилизации Желтого Владыку, который по преданию одержал 70 (ровно столько, сколько у Конфуция было знаменитых учеников) побед над непокорными правителями разных земель и «умиротворил всю Поднебесную». Со временем распространилось мнение о том, что война естественна для жизни и даже душевного состояния человека. Самое раннее суждение такого рода мы встречаем в недавно найденном трактате полководца Сунь Биня (IV в. до н. э.), где происхождение войны связывается, по существу, с животными инстинктами. В более поздней книге «Хуай Нань-цзы» (II в. до н. э.) говорится, что все «существа, обладающие кровью», склонны к борьбе и соперничеству, и таков же человек, который берется за оружие, если «делят не поровну, а притязания не удовлетворяют». Впрочем, составители трактата тут же оговариваются, что мудрый правитель потому и мудр, что может успокоить страсти и не допустить кровопролития. И тот же мудрец в роли полководца, как было принято считать в Китае, умеет распорядиться своей властью и своими возможностями так, чтобы военные действия оказались ненужными.
Мудрый стратег, по китайским понятиям, должен ненавидеть войну и прибегать к военной силе только при крайней необходимости. Следовать этому правилу полагалось не из каких-то абстрактно-гуманистических соображений и тем более не из малодушия, а руководствуясь практическими целями: укрепить свою власть, расширить свои возможности и не в последнюю очередь – распространить добродетель в мире. Китайский стратег избегает открытого противоборства не потому, что считает войну «грязным делом», но прежде всего потому, что всякая конфронтация непродуктивна, разрушительна для обеих сторон. В драке на самом деле не бывает, не может быть победителя. Как гласит старинная китайская поговорка, «когда дерутся два тигра, воронью и шакалам будет много поживы». Китайский стратег выигрывает войну мирными средствами или во всяком случае одерживает победу без видимых усилий, легко и непринужденно – настолько легко, что его победы никогда не считались поводом для помпезных чествований. (Примечательно, что в Китае так и не сложилось эпоса, повествующего о подвигах героев, а генералы всегда пользовались меньшим уважением, чем гражданские чиновники.)
