Он бросил кусочек человечьей кожицы в коробку, где другие такие же успели уже потемнеть и высохнуть, точно изюм. С гордостью мастера встряхнул коробку: послышался звук, похожий на шуршание кожаных денег — такие использовали для торговых сделок персидские погонщики верблюдов.
Ибн-Соломон получил условленное: добрый кусок ягненка и отрез плотной саржи.
— Ну, значит, мы подправили задумку Яхве, мальчик! Отныне ты — demi[20], как говорят франки. Только смотри не напутай, предъявляя свои документики!
Христофор прикрылся салфеткой, специально связанной сестрой Бланкитой из лучшей шерсти, к тому же выстиранной в дождевой воде и прожаренной на солнце.
А две недели спустя они уже искали, в какой из крупных торговых домов пристроить Христофора: Дориа, Пинелли, Берарди (с главной конторой во Флоренции, где хранился капитал семейства Медичи). Под конец на него решили посмотреть в банкирском Доме Чентурионе.
По дороге на переговоры Доменико сказал отпрыску:
— Не могу понять тех, кто от добра добра ищет! Чистое безумие! Учти, ты хлебнешь всякого: мир полон убийц, заносчивых вельмож, проходимцев. Чего тебе не хватало? Только дураки считают, что орлом быть лучше, чем волом. Да что с тобой говорить…
Никколо Спинола, управляющий компании Чентурионе, заявил, что нужно хорошо знать испанский и уметь вести всякий счет.
— Ты будешь плавать на торговых кораблях, парень. Но не забудь — испанский язык и голова на плечах. В наше время без этого никуда…
Энрике-Импотент плел международные интриги. Он мечтал разлучить свою сводную сестру Изабеллу с опасным Фердинандом. А заодно и с кастильским троном. Он подыскивал ей женихов: тщеславных принцев, рыцарей-эротоманов, достаточно знатных юношей. Но Изабелла не могла забыть затылка арагонца. И в бешенстве отвергала всех претендентов.
Тогда коварный Энрике остановил свой выбор на известном сластолюбце Магистре де Калатрава. Тот мигом получил от преданных людей все сведения о прелестях шестнадцатилетней принцессы. (Подкупленные монархини во сне обмерили ей грудь, бедра, талию. По этим меркам Магистр приказал изготовить плюшевую куклу, чтобы получить пусть приблизительное, но вполне наглядное представление о красоте, которую вручали ему интересы государства.
Господь Бог, решил похотливый подагрик, еще при жизни награждает меня за службу. И маркиз тронулся в путь, из Альмагро в Мадрид — за счастьем. (Он все уже знал о хитончиках, о шелковистых волосах, о тонких лодыжках, затянутых в узкие сапожки.)
