Сколько так пришлось лежать в темноте, но заснуть не удавалось из-за дискомфорта и изредка вспыхивающего как молния яркого света. Хотя спать очень сильно хотелось.
"Зачем надо из меня выбивать какие-то показания, я ведь абсолютно невиновна?" Такие вопросы занимали её в камере. Внезапно очередной раз загорелся яркий свет, и послышались достаточно грубые голоса, со всех сторон. Похоже, угрозы следователя были реальностью, у Азии сердце чуть не остановилось, это была мужская тюрьма.
Десятки заключенных не могли не заметить свою новую соседку. Её сразу начали засвистывать, ей кричали. Девочка лишь беспомощно прижалась к койке, не желая ни отвечать, ни подниматься, надеясь, что они скоро устанут.
"Хорошо, что это камера одиночка", — думала она про себя. Кто-то начал ломится через решётку, при этом все громко смеялись и говорили столько непристойностей на несчастную девочку.
Ей казалось, что вот-вот и решётка разломается, а что будет потом, не хотелось даже думать. Чья-то рука просунулась через решетку и грубо схватила девочку за плечо.
— Давай проиграемся детка. Ты удовлетворишь всех через решётку и можешь спать спокойно. — Сказал мерзкий грубый голос.
Азия страшно испугалась, ей удалось выкрутиться только благодаря великолепной гибкости. Испуганная она упала на пол и прижалась к нему спиной.
Грязные руки заключённых просовывались через все стены-решётки. Это была ужасная картина. Азия сидела, опираясь сзади руками о бетонный пол. Она больше всего боялась возвращаться на кровать.
— Ну пожалуйста, ведь вы же тоже люди, у вас тоже есть матери, жёны и сёстры, зачем вы себя так со мной ведёте, оставьте меня в покое, — столько неподдельной жалости к себе было в этих словах.
Но в ответ кто-то плюнул и попал девочке в лицо. На это разразилась целая волна смеха, а её продолжали называть всякими непристойными словами. Азия очень обижено и растеряно вытерлась, как ей хотелось, чтоб это быстрей закончилось. Но сейчас в неё с криком "Подмойся…" вылили целое ведро, и, судя по запаху, лучше б это были помои. Азия сидела посреди комнаты, на своих пяточках опираясь на коленки, и всю ночь хныкала от жалости к себе, ей жутко хотелось спать. Но ещё больше ей хотелось куда-нибудь исчезнуть из этого места.
В более "мужском" коллективе она ещё ни разу в жизни не оказывалась.
Через несколько часов, казавшиеся девочке бесконечностью, её полностью деморализованную, жутко уставшую от ночи, проведённой в постоянном напряжении, отправили в душ, чтоб она могла привести себя в порядок. А потом вывели на очередной допрос. Теперь она была готова подтвердить всё, что ей скажут. За всю ночь она даже не сомкнула глаз.
