— Старайся не зажёвывать губы, лучше меньше разговаривай и сопротивляйся. — В грубом голосе консервщика слышалась насмешка.
Азия больше не могла или не хотела сопротивляться его действиям, ведь намного проще было слушаться. Но потеря контроля над собственным телом настораживала.
Консервщик больше не держал её, девочка сама шла, куда он показывал, разве только помогал удержаться, когда она снова спотыкалась.
— Смотри, не зажёвывай губы — а то испортишь свою прелестную кожу. — Повторял консервщик.
— Пожалуйста, не забирайте мою кожу, — взмолилась Азия, вспомнив слова Энти про консервщиков, — мне она так нужна… — Она уже не знала что сказать, боясь зажевать губу, и чуть не плакала.
Консервщик погладил рукой в перчатке личико девочки. Азия даже проронила слезу.
— Не забирайте у меня моей красоты, я не хочу становиться такой же, как вы. — Она уже меньше обращала внимания на возможность повредить свои губы. Они же ей нужны меньше чем всё остальное.
Но Азия понимала, что они сделают с ней всё, что захотят и она даже не сможет ничем им помешать. Ведь она идеально подходит им для их экспериментов, ведь никто не знает где она и никто её не будет искать. Никто вообще не помнит, что она существует. Это очень сильно пугало.
— Я ещё такая молоденькая…
Аргументы не подействовали на консервщика.
— Не бойся, моя маленькая. Мы вовсе не собирались тебя обижать с самого начала.
— Правда, — не веря, произнесла Азия. Она всматривалась в лицо консервщика, но в полной темноте ничего не было видно.
— Да, — его голос был металлическим, но добрым, — ты только не сопротивляйся, и потерпи чуть-чуть.
Эти слова ничего не прояснили в судьбе Азии. Видимо с ней не собирались консультироваться, как с ней поступить. Она чувствовала себя как бедненький зайчик, над которым собираются делать эксперименты. Он дрожит, но ничего сделать не может.
В доказательство своих слов консервщик даже снял с Азии наручники. Наконец удалось размять затекающие запястья. Странно, но ей даже на ум не приходило сбежать. Вполне это так сыворотка действует. Она мило шла и даже немножко сдружилась со своим поработителем.
Они прошли несколько кордонов, и абсолютная мгла начинала рассеиваться. Здесь на огромной площади располагались лишь какие-то полуразрушенные здания, и ангары в форме тоннелей.
Уже начинало сереть, и Азия куда отчётливее видела всё её окружающее. Они пришли, словно в какое-то царство труб. По дороге встречая патрульных охранников, тоже консервщиков. С ней мило здоровались, словно она для них не главное блюдо, а приятная гостья. Но нормальных, обычных людей Азия здесь не видела.
