Глянув на табло над дверью лифта, Тэлли поняла, что кабина поехала вверх. Чрезвычайник оставался в башне, но на каком этаже его искать?
А потом Тэлли заметила аварийный выход — ярко-красную дверь, испещренную надписями о том, что при ее открывании непременно сработает сигнализация. За дверью была лестница. Тэлли огляделась по сторонам. Человек в сером как в воду канул. Кто бы это ни был, он явно ушел по лестнице. Сигнализация не проблема, Тэлли обводила ее вокруг пальца миллион раз, пока была уродкой.
Тэлли подбежала к двери и стала спешно отключать сигнализацию. Руки у нее дрожали. Если, чего доброго, завоет сирена, взгляды всех присутствующих тут же обратятся на нарушительницу, поползут издевательские шепотки. Кроме того, оглянуться не успеешь, как прибудут надзиратели и всех эвакуируют из башни. И преступная карьера Тэлли с треском накроется.
«Да, тот еще из меня „крим“, — думала девушка. — Какая же я преступница, если не могу сигнализацию отключить?»
Она резко толкнула дверь. Сирена даже не пикнула.
Тэлли вышла на площадку лестничной клетки. Дверь у нее за спиной захлопнулась, и шум вечеринки как отрезало. Во внезапно наступившей тишине Тэлли услышала стук собственного сердца и свое учащенное после бега дыхание. Под дверь просачивались ритмы музыки — бетонный пол подрагивал от басов.
Человек в сером сидел на лестнице, на несколько ступенек выше площадки.
— Выбралась-таки, — сказал он.
Маска была из тех, что меняют голоса до неузнаваемости. Тэлли поняла только, что чрезвычайник — молодой парень.
— Куда выбралась? На бал?
— Нет, Тэлли. За дверь.
— Да она не была заперта. — Она вгляделась в хрустальные глаза маски. — Ты кто?
— Ты меня не узнаешь? — Парень искренне удивился, будто она не узнала старого друга. Как если бы они были давно знакомы и он постоянно носил эту маску. — На кого я похож?
Тэлли облизнула пересохшие губы.
— На чрезвычайника, — тихо сказала она.
— Правильно. Помнишь.
Она почувствовала, что незнакомец улыбается. Он говорил с расстановкой, тщательно подбирая слова, словно имел дело с умственно отсталой.
— Конечно, помню. Ты агент? Я тебя знаю?
Тэлли не смогла бы узнать никого из чрезвычайников. В ее памяти их лица слились в одну жестоко-красивую маску.
— Почему бы тебе не посмотреть? — спросил незнакомец, но пальцем не пошевелил, чтобы снять маску. — Давай, Тэлли.
И тут она поняла, что происходит. Он ее испытывает. Проверяет, сумеет ли она сообразить, что означает костюм, догнать чрезвычайника, обмануть сигнализацию. Все это было экзаменом. И вот теперь незнакомец сидел напротив нее на ступеньках и ждал, хватит ли у нее смелости сорвать с него маску.
