Мой дом хорошо защищен. Он окружен прочным, как стена, деревянным забором высотой в шесть футов. С улицы во двор заглянуть невозможно. Нижняя кромка калитки почти соприкасается с тротуаром, но открывается легко, никогда не заедает и не болтается. Несколько дней назад, возвращаясь домой, я по привычке с ходу распахнул калитку. На сей раз она не поддалась. Что-то крепко держало дверь изнутри.
Я разозлился, толкнул сильнее и кое-как протиснулся в открывшийся проем. На дорожке лежал, потирая ушибленную голову, неизвестный мне бродяга. Край калитки прилично задел его череп. После минутного замешательства я понял, что происходит. Он забрел сюда с улицы и прилег отдохнуть на солнышке. Живу я неподалеку от рынка. Скорее всего бедолага решил поспать после сытного обеда на близлежащей помойке. Бродяги порой ночевали там, скрываясь от неодобрительных взглядов.
Мой удар, однако, не причинил ему значительного вреда. Незнакомец издал какие-то нечленораздельные, скрежещущие звуки и перевалился на другой бок.
Вслед за этим между нами произошел весьма странный разговор.
— С тобой все в порядке? — спросил я нарочито сердито, испытывая некоторое чувство вины.
— Да, — отвечал он. Приглядевшись к его лысине, я сразу увидел, что серьезных повреждений нет.
— Нашел место, где спать, — с ходу придумал я, что сказать в свое оправдание.
Бродяга пробормотал что-то вроде: «За все приходится платить».
— Что ты говоришь? — хотел уточнить я.
— Во всяком случае, мы в расчете, — сказал он.
Или что-то типа того. Убедившись, что бродяга не получил никаких повреждений и сам по себе довольно безобиден, я направился к двери.
— Не рискуй так больше, — посоветовал я на прощание.
— Не беспокойся, — ответил он.
Я вошел в дом и на мгновение задумался о происшедшем. Только что по моей вине человек получил удар по голове калиткой. Что-то внутри меня настойчиво говорило, что это событие из ряда вон выходящее, крайность. Инцидент вызывал беспокойство. Я определенно никогда раньше не делал ничего подобного.
Однако потихоньку все пришло в норму. Я просто не мог долго размышлять о таких пустяках.
Собственно, рассказал я об этом эпизоде только потому, что он проливает некий свет на случившееся с Мэтью.
