— Не стоит нам устраивать пьянку в море, — сказал Эриксон.
Но капитан был доволен, очень доволен успехом, Ом впервые понял, что такое удовольствие победы приносит почти физическое ощущение теплоты. Он не разделял шумного возбуждения, овладевшего кораблем: радостные крики раздавались из кубриков в любой час дня и ночи. Но где-то глубоко в душе понимал, что этот успех достоин венчать 1941 год — целый год напряженного, тяжелого труда и опасностей. Теперь они одним ударом сравняли счет. Для Эриксона счет этот был личным.
Только однажды он дал волю своим чувствам. К концу похода, когда уже были близко от дома и случайно оказались рядом с «Вайперосом». Поток льющихся из громкоговорителей поздравлений ослабил в нем какую-то пружину. Его охватило мальчишеское чувство благополучия и веселья. Он взял в руки микрофон.
— Хотите посмотреть на немцев? — обратился он к «Вайперосу» через двадцать ярдов разделявшей их воды. — Их самый раз проветрить… А ну извлеките их снизу, старпом, — добавил он, обращаясь к Локкарту. — Постройте на полубаке.
Вскоре пленные стали подниматься по трапу.
— Жалкая публика, — извиняющимся тоном произнес Эриксон в микрофон. — Полагаю, что мы выиграем войну. А вы как думаете?
Часть IV. 1942 год. РУКОПАШНАЯ
Старый год был для корвета удачным лишь победой над немецкой подлодкой. Для Британии год этот отмечен жестокими катастрофами, Таким оказался и следующий год. Потери ВМС двух союзных стран выражались огромными цифрами: Британия за один авианалет потеряла два крупнейших корабля — «Принс оф Уэльс» и «Рипалс», — а Америка получила в Пирл-Харборе такой удар, что лишилась сразу половины действующего флота. Нападение японцев втянуло Америку в войну и сделало союзником в самый критический момент. Но Атлантика так и не стала главной заботой Штатов. Эта линия жизни всегда оставалась делом британского и канадского ВМФ. Америка занималась Тихим океаном, стараясь остановить яростный натиск японского наступления. На ринге Атлантики оставались все те же бойцы. Битва между кораблями боевого охранения и немецкими подводными лодками вступила в четвертый, самый кровопролитный раунд.
С «Компас роуз» происходили такие истории, которые надолго отпечатывались в памяти.
Был случай с «Мертвым Рулевым» (все исключительные события получали свои названия). Это происшествие имело театрально-фантастический оттенок и заставило Мореля хладнокровно сказать:
— Мы вступили в страну Летучих Голландцев.
