— Пойдем послушаем, что сообщит Ивенс, а потом пошлем сигнал.
Пароход нужно тащить на буксире. Хотя машинное отделение и трюмы затоплены, он еще долго мог держаться на плаву. Примерно такой сигнал Роуз и передал на «Компас роуз».
Эриксон решал: сразу брать судно на буксир или сначала поискать шлюпку с командой. После таких двух холодных ночей оставалось мало надежды, что команда уцелела. Но если корабль был на плаву, то еще один день поисков не имел значения. Морелю лучше остаться на месте. Он присмотрит за кораблем, да и прибрать там нужно…
— Оставайтесь на борту, — просигналил Эриксон Морелю. — Отправляюсь искать шлюпку. Вернусь утром.
Надвигалась ночь. Пробыть на этом плавающем гробу более двенадцати часов, глазеть на снег, слушать море в компании духов… Морель позвал Торнбриджа, Ивенса и отправился с ними на мостик.
Морелю никогда не забыть той ночи. Они убрали мостик. Работали молча, сдерживая дыхание и стараясь не глядеть на свою работу. Все, что они выбрасывали за борт, исчезало в милосердной пучине. Только однажды молчание нарушил Торнбридж:
— Жаль, что нет шланга, сэр…
Они состряпали ужин из неприкосновенного запаса, взятого в лодке, вскипятили чай на спиртовой плитке, найденной на камбузе. Затем устроились на ночь в тесной штурманской рубке позади мостика. Там были матрацы, одеяла и лампа, которая давала немного тепла.
Морель не мог уснуть и вышел на верхнюю палубу. Вид спящих матросов не приносил успокоения. Сон не давал облегчения, а Морель вынужден бодрствовать. Он чувствовал, что если не заснет, то наверняка найдет предлог разбудить их. Он тихонько спустился по трапу, сдерживая дыхание. Пересек полубак и рукой конспиратора отодвинул брезент, которым они завесили вход в кубрик. Шагнул вперед. Почувствовал перед собой пустоту. Зажег спичку. При ее свете увидел, что находится в кубрике, полном теней и тишины. Увидел длинный стол, уставленный тарелками с недоеденными порциями тушенки, надкусанные куски хлеба, разбросанные ножи и вилки. Люди, которые побросали ножи и вилки, теперь наверняка мертвы. «Я мыслю банально», — подумал он, когда догорела спичка, и вышел. Но эти стандартные мысли производили не меньше впечатления, чем мысли оригинальные. Действительность давила фактами.
Преследуемый призраками, Морель пошел по верхней палубе в корму. Ветер жалобно выл в снастях. Очень близко, почти под ногами, плескалась вода. Под открытым небом Морелю тоже не было успокоения. А вдруг корабль вовсе не покинут? Вдруг какой-нибудь помешанный бросится на него с топором из темного угла? Или он увидит свежие отпечатки следов на снегу, где не ступал никто из них?
