Конечно, она сожалела о том, что родственников беспокоила ее привязанность к Фрэнку. Иначе зачем в тот вечер, когда Фрэнк и Джейн объявили о своей помолвке, она молча поклялась, что найдет какой-то способ разлюбить его?
Возможно, она не слишком в этом преуспела, но, по крайней мере, пыталась — и до сих пор пытается.
Она сознавала, что это необходимо. Джейн так подходит Фрэнку, и потом они действительно любят друг друга. Будь на месте Джейн любая другая девушка, Шарон могла бы заподозрить ее в том, что та специально подстроила так, что влюбленная кузина оказалась среди тех, кому пришлось ловить букет невесты. В лучшем случае — чтобы дать понять, что пора бы и ей найти своего мужчину; в худшем — чтобы унизить и отомстить, лишний раз напомнив, что она безвозвратно потеряла Фрэнка. Но Джейн обладала подлинно детской непосредственностью и добротой, чтобы подстроить такое, и Шарон не сомневалась, что ее побуждения совершенно бескорыстны.
Но все-таки это причинило боль. А теперь Роберт намеренно бередил еще свежую рану.
— Что я чувствую… И что я делаю — это тебя не касается, — вот и все, что она смогла вымолвить в ответ на его отповедь.
— Не касается? — Роберт иронически посмотрел на нее. — Меня касается то, что ты работаешь в компании в качестве переводчика. И я бы хотел, чтобы в качестве переводчика ты в следующую среду вылетела в Италию на международную конференцию.
— Хорошо, — равнодушно кивнула Шарон. В прошлом году, когда эта конференция только намечалась, она полагала, что компанию там будет представлять Фрэнк. И когда он спросил ее, согласна ли сестренка поехать, она несколько дней ног под собой не чуяла, загоревшись от романтических, как теперь понимала, совершенно невозможных фантазий.
Сейчас у нее не оставалось ни единой, пусть даже самой робкой иллюзии. Даже если Фрэнк все же туда поедет, четыре дня конференции будут заполнены совещаниями, а ей предстоит применять свои филологические познания — и в устном переводе, и в работе с документами. По прошлому опыту она знала, что бумаги привяжут ее к гостиничному номеру на все то время, когда она не будет присутствовать на совещаниях.
— Время вылета поменялось, — с начальнической ноткой в голосе сообщил ей Роберт. — Я заеду за тобой сюда в шесть тридцать, по пути в аэропорт, так что…
— Ты заедешь за мной? — прервала его пораженная Шарон. — Но ты не собирался туда, Фрэнк…
— У брата медовый месяц, как тебе очень хорошо известно, и он не вернется до следующей недели, — строго напомнил ей Роберт и, с очередной затаенной насмешкой взглянув на нее, добавил не слишком любезно: — Ты ведь не настолько обманываешь себя, чтобы верить в то, что наш ненаглядный братец сократит свой заслуженно сладкий отпуск ради того, чтобы прошвырнуться с тобой в Италию? Или как раз на это ты тайком надеешься? Полагаешь, что он так и сделает?.. Боже мой, Шарон, когда же ты, черт возьми, вырастешь и поймешь, что…
