Неимоверно трудно было напасть на след Зауггуга. Временами Дарт приходил в настоящее отчаяние. Чёрный Звездолёт казался ему призраком, поймать которого вообще невозможно. Зауггуг выныривал из субпространства там, где его не ждали, наносил быстрый удар, грабил, завладевал секретной технической документацией, важнейшими военными материалами, уничтожал после себя всё — будь то небольшое поселение или целый город, — и снова растворялся в субпространстве. Лишь после долгих месяцев выслеживания, погонь и кропотливого изучения оставленных бандитом следов комиссару удалось, наконец, ухватиться за верную нить в поисках.
Зауггуга выдал его сообщник, работавший на военно-космической базе на Кеерферре и незадолго до описываемых событий перевербованный агентами Конфедерации. Главным, что удалось узнать от него, были даже не координаты астероида, а особый код нейтриноволны, испускаемой установленным на нём маяком. Благодаря этой едва уловимой пульсирующей струйке, пробивавшейся в самых верхних частотах нейтриноволнового диапазона, комиссар и привёл сюда свой звездолёт.
Со дня на день, если не с часу на час, здесь должен появиться корабль Зауггуга. Только что по каналу дальней космической связи пришло известие, что Зауггуг совершил нападение на военный полигон на Иорамее и завладел ценнейшей секретной аппаратурой. Погоня была организована слишком поздно, бандиту удалось уйти. Ясно, что его путь лежит сюда, на базу.
Полицейский звездолёт двигался вблизи астероида, окружив себя защитным полем и сделавшись невидимым почти во всём цветовом спектре. Но эта уловка вряд ли собьёт с толку сверхчуткую аппаратуру бандитского корабля. Поэтому Зауггуга необходимо засечь в самый момент его появления, чтобы тут же накрыть сеткой гравитационных лучей, не давая ему рвануть с места и разогнаться до околосветовой скорости (а разогнаться до неё он мог за считанные минуты). От этого зависело девяносто девять процентов успеха предстоящей операции.
Шли уже третьи сутки засады, и всё это время Дарт и его люди, застывшие у экранов радаров и пультов управления боевыми орудиями, не смыкали глаз. Чёрный Звездолёт мог материализоваться в любую секунду и в любой точке окружающего пространства.
Положение полицейских осложнялось тем, что на их звездолёте было выведено из строя несколько наружных антенн. Они-то больше всего и беспокоили комиссара.
Дело в том, что, направляясь к астероиду, Дарт получил по нейтриносвязи сообщение о заварушке в системе звезды Эуртрир. Там снова что-то не поделили колонисты с Агона и местные аборигены-гуманоиды; между обеими космическими цивилизациями разыгралось нешуточное сражение с применением боевых звездолётов и ядерных бомб. Устав Космической Патрульно-полицейской службы требовал от комиссара немедленно вмешаться и погасить конфликт. Пришлось лететь к Эуртриру. Конечно, враждующие стороны не обладали боевым потенциалом развитых миров Межгалактической Конфедерации, представителем которых был Дарт, и с ними нетрудно было справиться, накрыв тех и других гравитационной сетью. После прекращения боевых действий Дарту, как главному блюстителю порядка в этом галактическом секторе, пришлось вникать в разногласия и мирить драчунов, что было делом далеко не простым, поскольку те и не помышляли о примирении. А стоило ему ослабить гравитационный контроль, как обе враждующие стороны, не сговариваясь, обрушили на него целый шквал торпед и снарядов, от которых звездолёт Дарта едва успевал отбиваться антиснарядами. Пришлось срочно связаться с Карриором и запросить подмоги. Дожидаясь прибытия полицейских звездолётов, Дарт почти целые сутки сдерживал пыл обеих космических эскадр, держа их в сетке гравитационных лучей. И всё же его звездолёт пострадал. Несколько выведенных из строя наружных антенн — вещь, казалось бы, пустяковая, требующая лишь небольшого ремонта. Но времени на ремонт не было. От Эуртрира через субпространство пришлось срочно перемещаться к бандитскому астероиду.
