(«Идем тогда. Только у меня здесь двое у входа. Ждут… Надо их с собой взять»).
— Твоя банда?
— Ну, типа того.
Забыл сказать: Клон — известный писатель, сделавший себе имя на книгах о футбольных хулиганах. Частый гость ТВ и первых страниц различной желтизны. Экипированный, как полагается, радикальным имиджем и сонмом пубертатных поклонников.
Ярлыки, которыми с подачи журналистов в разное время пестрела спина Клона: культовый молодежный автор, грустный скинхед, третий брат Бримсон, глянцевый хулиган, вопиюще бездарный подражатель, пафосный маленький засранец, первый программный писатель нового века русской литературы. Все его книги написаны от лица (от первого лица) топ-боя хулиганской фирмы. Результат — «банда», состряпанная из поклонников творчества. Хорошие молодые ребята, студенты в лонсдейлах, умеющие незаметно красть еду в супермаркетах и скорее всего даже способные выдержать в задних рядах пару-тройку (средней серьезности) махачей стенка на стенку. Через несколько лет у них будут правильные семьи и оплачиваемая работа.
Игрушечный успех: это когда ты обзаводишься тоннами почитателей, но ни одного из них не ставишь и в грош. Когда никто из людей, уважающих (и боготворящих) твою персону, не вызывает твоего собственного уважения. А те, кто вызывает… впрочем, с ними, как и с бывшими друзьями, можно просто не встречаться.
Как героиновый торчок постоянно носит с собой кухню со всем необходимым, так Клон повсюду водит за собой таких парней. У него наркотическая зависимость от выделяемого ими восторга, как у Фредди Крюгера — от испуга, выделяемого детками улицы Вязов. Сегодня: гвозди нашей программы — Зерг и Зорг.
Зерг: бомбер, подвернутые джинсы, под бомбером — майка с агрессивной надписью (читать — лень), коротко стриженная бородка (без бачек), бейсболки — нет. Зорг: в принципе, то же самое.
Они по очереди жмут мне руку и выстраиваются в минимально возможную в природе шеренгу за нашими спинами. Все четко. Молодежь блюдет иерархию. Это даже забавно.
Мы какое-то время молча идем по ухоженному тротуару (зона влияния корпорации «Гейлэнд»), затем — по тротуару средней загаженности (зона влияния корпорации «Гейлэнд» здесь уже заканчивается, а наводить лоск на чужой территории коммерчески невыгодно, даже ради имиджа). За моей спиной одна за одной клацают две пивные пробки: раз, два. Зерг с Зоргом не теряли времени зря, пока дядя Клон ходил по делам, и совершили паломничество в близлежащий ларь. Думаю, кстати, что Клон не говорил им, зачем именно он идет в «Гейлэнд»: он свято блюдет остатки имиджа (радикального). Его статьи в глянцевых и желтых изданиях подписаны псевдонимами: свободные хулиганы не работают на систему.
